5

Начиная читать роман с таким названием, ожидала найти в нем уродливых телом и косноязычных героев, пользующихся чужими заслугами, но попала в атмосферу советской элитной ленинградской школы с изучением предметов на английском языке. Другое дело, что некоторые «интеллигентные» персонажи романа подчас видят мир глазами уродливого карлика. Школа – «блаженный островок показухи» - гордость района, с потоком иностранных делегаций, с демонстрацией бесчисленным комиссиям того, как советские школьники читают в оригинале литературу чуть ли не лучше самих англичан. Талантливая учительница английского языка руководит школьным шекспировским театром.

“СССР. Indeed. Крошка Цахес. СССР — Крошка Цахес".

Так считает учительница. И уводит своих подопечных в мир гармонии сонетов и пьес Шекспира и не может допустить туда ни одной книги или пьесы, которые были бы способны поколебать эту гармонию, это «золотое сечение». Но наше государство всех дергает за ниточки, и учительница также дергает за ниточки своих учеников, причем и вне режиссуры. Как человек она не всегда симпатична: ее можно назвать непримиримой, и даже жестокой. Но таким образом она противостоит жестокому миру и учит противостоять ему детей. В мире, в котором все равно тобой управляют, надо понять и выбрать: кто и ради чего будет тобой манипулировать. И Ф. (так учительница зовется в романе) использует этот простой механизм для того, чтобы воодушевить и привить ученикам духовное противоядие, приобщить к высокой культуре.

«Злоба дня захлестывала всех одинаково», но «оказалось, что противоядие, которое она, готовя нас к жизни в огромной и жестокой Империи, протягивала на кончике кинжала или шпаги, в некоторых случаях действует и после распада».

Это более, чем через 20 лет признает ученица, искренне влюбленная и безгранично преданная умной и тонкой учительнице английского языка. Я намеренно не рассказываю о той драме, разыгравшейся в стенах класса, которую девочка пережила.
А свет шекспировского факела, зажженного в душах «элитных» школьников постепенно меркнет, и, рассказывая эту историю, девочка, уже сорокалетняя женщина, как бы раздувает тлеющие огоньки, и сама греется этими воспоминаниями. Грустно, но честно.
Особо о языке Елены Чижовой. Читать временами сложно, повествование несколько «рваное», но, читая, попадаешь в лабиринты мысли, в которых хочется гулять и вдумываться в многочисленные метафоры.