5 Южноафриканская квота?

Данный отзыв-воспоминание пишется уже по прошествии некоторого времени после прочтения этой книги, даже уже практически после знакомства с более менее всем существенным творческим наследием Кутзее. И выбор написать его именно под этой книгой определён, пожалуй, тем, что из всех произведений оно на мой скромный вкус показалось мне наиболее сильным, наиболее пронзительным, наполненным щемящим чувством беспомощности простого человека в водовороте разворачивающихся исторических событий вокруг него. В равной степени, впрочем,похожие ощущения были от романа "В ожидании варваров", но отзыв будет только один. Уже после прочтения этих двух романов на очереди стоял нашумевший лауреат второго Букера "Бесчестье", в которые я вкладывал особые ожидания, но они вдруг совершенно не оправдались, а с каждым следующим романом оправдывались всё менее и менее. Рефлексия героя над своими проблемами белого человека в африканской республике вроде бы и понятна, но им придан какой-то переоценённый вид. Так же и выдуманная литераторша Элизабет Костелло из другого одноимённого романа на старости лет задаётся бесконечными вопросами о роли языка и культуры в неевропейских странах, о проблемах защиты животных и чём-то там еще, но сама для себя не способна разрешить ни один из этих вопросов и вся эта пустопорожняя философия замучивших себя в собственном снобизме интеллектуалов начинает наскучивать своей занудностью. Хотя тема рефлексии интеллектуалов, конечно, очень заманчива, но не в романах Кутзее почему-то для меня. Таким образом, продвигаясь с каждым новым прочитанным романом автора к концу его творчества, мысль о так называемой южноафриканской квоте Нобелевской литературной премии стала постепенно казаться не такой уж конспирологической версией. Хотя Букер за "Жизнь и время Михаэла К" уж точно не лишний.

Источник