5 А мальчик-то — был

Собственно самой фантастики как таковой в этом романе кот наплакал, т. е. разве что намёки на какие-то особенные структуры Мироздания и на взаимосвязь миров и пространств и времён. И гораздо больше в книге именно подросткового непростого детства — когда оно ещё детство, но уже и не совсем, потому что и сны бывают, и с девчонками дружиться получается, и мысли всякие о сложном мире взрослых и вообще о мире и о том, как всё устроено и почему. И тут же дружбы и споры, совместные дела и приключения (не без помощи фантастических пространств и миров, которые как бы незаметны, но однако же вот они).

Крапивин удивительным образом умеет так плавно крутить маховик своего Великокристального цикла, что, в каждой новой книге разве что чуть приоткрывается новая грань этого Великого Кристалла, показывается самую капельку и обозначается самой малостью своих особенностей и нюансов. И чтобы попытаться полностью охватить и прочувствовать всю идею Великого Кристалла (как структуры Мироздания) наверное нужно просто прочитать все книги цикла. А может быть ещё и внецикловые произведения, потому что хотя в них и не будет даже намёка на эту тему, однако какая-то тень непременно мелькнёт.

В общем, пока есть такая возможность, именно так я и вознамерился поступать впредь — неспешно и не гонясь за строгим соблюдением порядковых номеров читать и слушать повести и романы (и рассказы сюда же) из цикла. Да и бог с ней, с идеей, потому что просто чтение книг Владислава Петровича само по себе является великим удовольствием, потому что с каждой новой книгой ощущаешь если не катарсис, то просто некоторое внутреннее очищение; получаешь как будто прививку от хамства и мерзостей, от неправды и зла, от вражды и ненависти.

Источник