4.5 Привет Робинзону

Выловив книгу из сетей ЛЛ, я хотел лишь проверить пару страниц. Но одиссею было уже не остановить. Мой плот понесло по водам фантастики и авторского романтизма, словно датскую девочку на листке. К оправданию своему скажу, что самопальный якорь я сбросил, как только увидел подводное течение, нелепую фауну и четверых детей. Но длань океана затягивала плот в пучину подобно Кракену, который утаскивает за собой любознательного юнгу.

Писать о флоре и контексте в романе не могу в силу обстоятельств. К своему величайшему сожалению у меня остался только один лист бумаги. Потому, находясь на неизвестном острове, я напишу о ней. О девочке – виновнице моей безутешной кончины посреди лазурного горизонта.

Я стар. Видит краб я вас не обманываю. Я не помню, когда испытывал подобное. Вероятно, в детстве, читая про Констанцию. А может, что-то похожее было на страницах с Эсмеральдой. Но за Марьяшку я переживал всей своей душой. Хрупкий ребёнок, который родился в посёлке на неизвестной планете. Волноваться за неё я начал с первых строк. У Марьяшки большие глаза… а на тонкой шейке вместо бус заметна веревочка из противоядий. Девочка является одной из четырёх надежд почти отчаявшихся колонистов.

В образе Марьяны словно осуществлен переход – из подростка в девушку. Не столь физически, сколь духовно. С этим изменением связаны нитью все романтические эпизоды в истории. Да простит меня читатель за мою сентиментальность. Отныне я часто вспоминаю некий фрагмент. В нём воздушный шар крадётся в небо, оставляя внизу всю дикость, опасность и детство. Олег и Марьяна оказываются наедине посреди прохладной серости и одиночества. Мгновение, и резкая тишина обрушивается на двух молодых людей, голоса жителей посёлка остаются на земле. Их руки соединяются, впервые с нежностью, с незнакомым волнением и надеждой. Булычёв нарисовал это так… невинно, романтично, что вашему слуге оставалось только умиляться.

Во многом эта история вдохновляет, оживляет и трогает до блеска глаз.
Олег вынужден отпустить Марьяшку на другой конец горизонта.
Отпустить, чтобы девушка, возможно, нашла новоприбывших людей.
Отпустить, когда весь лес полон змеями, фантастическими тварями и волками.
Отпустить, потому что это выбор Марьяшки – быть полезной Посёлку, затерянному на чужой планете.

Сюжетный капкан готов, необходимость выбора попадает в расставленные сети. Мне оставалось бороться с интригой на протяжении всей истории и стараться не смотреть на последние строчки абзацев. Ситуацию осложняет то, что другая девушка, остаётся наедине с Олегом. Соблазнительная Лиз распускает волосы и плавно вышагивает к Олегу… А дальше, я предлагаю вам лично узнать, кто есть Булычёв – циник или романтик.

В своей сути роман для меня определил несколько вопросов:
1. Повторяемость. Должен ли оторванный кусок социума сохранять в себе культурную идентичность и коллективную историческую память вида. Или рациональнее царапать когтями новые, но честные параграфы.
2. Что важнее – настоящее или перспектива.

— Или мы часть человечества и бережем его знания, или мы дикари.
— Ты идеалист, Боря, кусок хлеба сегодня нужнее абстрактных ананасов.
— Но ведь ты помнишь вкус ананаса?

А по итогу.
Карандаш исписался. Бумага заканчивается.
Важный нюанс, что роман стал для меня робинзонадой, а не фантастикой. Это приключения, душевные персонажи, постоянные конфликты выбора, лёгкая стилистика, надежда и упорство на грани веры.

Я думаю, что “Посёлок” разделит ваше одиночество на… дьяволом забытом клочке суши.
И помните – в глубине чащи есть чудесная маракуйя.