5 Писать правдиво, не обращать внимания на толки

"Писать правдиво, не обращать внимания на толки" - вот девиз написанный Эдуардом Мане на пригласительном билете на выставку в своей мастерской, которую он организовывает, в очередной раз получив отказ со стороны жюри о размещении его картин в Парижском салоне. Кроме своих картин он представляет и картины Эдгара Дега, Пьера Огюста Ренуара, Клода Моне, Поля Сезанна. "Мои друзья — настоящие таланты!" заявляет Эдуард. Таланты не признанные своим временем, живущие зачастую в нищете. Он помогает им по мере своих сил, но, оказывая помощь, отнюдь не намерен присоединяться к импрессионистам, отклоняться от собственного пути.

Название импрессионисты они получили с легкой руки Луи Леруа, его он придумал прочтя название картины Клода Моне "Впечатление (Впечатление - по-французске "impression".). Восход солнца".

Париж с восторгом приветствует это насмешливое прозвище, а когда 1 мая открывается Салон, все валом валят к "Железной дороге", написанной отцом, вождем пресловутых импрессионистов. "Г-н Мане, - заявляет Жюль Кларети, - один из тех, кто утверждает, будто в живописи можно и должно довольствоваться впечатлением. У Надара мы уже нагляделись на этих импрессионистов. Г-н Моне - это тот же Мане, но более непреклонный по характеру, а также Писсарро, мадемуазель Моризо и прочие представляются людьми, объявившими войну красоте".

Мане приемлет далеко не все теории своих друзей. Если он принимает светонасыщенные краски Моне, то вовсе не разделяет его приверженности чистому зрительному ощущению. Мане предпочитает нечто основательное. Ему претит неопределенность, незаконченность, неясность. В противоположность Моне он не позволяет переливам света всецело околдовать, покорить себя.

Скандал связанный с работой Мане "Олимпия" стал самым громким за всю историю искусства. Выставленная в 1965 году на суд зрителей в Париже она подвергалась насмешкам. Ежедневно сотни человек приходили взглянуть на картину, но только чтобы посмеяться над ней. Для изображения придумывали самые уродливые сравнения: героиню называли потаскухой и «самкой гориллы». В ее руке, расположенной на бедре, находили сходство с жабой. Руководству выставки пришлось приставить к картине двух вооруженных охранников, но и этот шаг не заставил отступить воинствующих защитников морали. Раздавались требования убрать циничную работу с глаз молодых девушек и беременных женщин. В конце-концов, ее повесили в самом последнем зале высоко под потолком. Общество оказалось не готово к адекватному восприятию шедевра. Сейчас полотно занимает почетное место в парижском музее Орсе среди лучших работ импрессионистов.

«Олимпия» 1863 г.

Оказал влияние в написании "Олимпии" поэтический сборник его друга Шарля Бодлера "Цветы зла", также подвергавшийся жестокой критике современников. Первоначальный замысел картины имел отношение к метафоре поэта "женщина-кошка", проходящий через ряд его произведений, посвященных Жанне Дюваль.

Эдгар Дега поддерживая Мане, говорил, что "Олимпия" принесла тому славу Гарибальди. У друзей разные взгляды, Дега лишен честолюбия Мане. Последний же хочет признания, он не понимает, что он делает не так, почему его работы не принимают? Также поддержку Мане оказывает начинающий и пока безвестный писатель Эмиль Золя. Золя посредственно разбирается в живописи и заявляет, что "будет всегда на стороне побежденных. Его будоражит ненависть, что вызывает Мане. Он пишет отчет о Салоне в котором хвалит Мане.

В 1868 году Мане заканчивает портрет Золя. Золя только что опубликовал новую книгу, роман "Тереза Ракен", и некий критик, анализируя это произведение, пишет статью в газете «Le Figaro»: "Г-н Золя… видит женщину так же, как г-н Мане ее пишет – грязными красками с розовыми румянами"
Разрыв между Золя и Мане происходит после выхода в свет романа "Творчество" в 1886 году. Писатель был очень доволен своим романом, но художники-импрессионисты встретили появление этой книги с откровенным раздражением. Главный герой романа, Клод Лантье, это собирательный образ импрессионистов, Золя придал ему сходство с Эдуардом Мане, Клодом Моне, Эдгаром Дега, Полем Сезанном. Сходство с Мане проявляется в самом начале книги, «Пленэр» Клода это почти полная копия знаменитой, и в своё время весьма скандальной, картины "Завтрак на траве".

«В лодке» 1874 г.

"- Боже, да что же это?
- Это Мане и Манетта.
- А что они делают?
- Если я правильно понимаю, они... в лодке.
- А что это за синяя стена?
- Это Сена.
- Вы уверены?
- Черт возьми, мне так сказали".

На протяжении всей жизни художника происходят тот взлеты, то падения. Порою ему не удается продать ни одной картины за год. Лишь в декабре 1881 года по рекомендации Антонена Пруста, друга детства художника и нового министра культуры, его удостаивают ордена Почётного легиона. Мане на тот момент 49 лет. Он ликует! "Согласиться на награду, — некогда с презрением говорил Бодлер, — значит признать за государством или правителем право судить вас". Но Мане не относится к племени великих гордецов, рассматривающих жажду наград как суетное тщеславие и способных ими пренебречь.

Мане похоронили 3 мая 1883 года на кладбище Пасси.
12 мая «La Vie moderne» писала: "По тому шуму, который вызывает смерть человека, можно очень точно определить, какое место занимал он при жизни. На следующий же день после смерти Мане вся пресса отозвалась на это событие, и вот прошло уже восемь дней... но возбуждение, вызванное его смертью, пока не улеглось..."

После смерти Мане слава его неуклонно растет.

Чем выше растет слава Мане, тем меньше академики и официальные лица склонны ее признавать. Они и вовсе теряют всякую сдержанность, когда в том же 1889 году узнают, что Клод Моне намеревается открыть общественную подписку и на собранные деньги приобрести у мадам Мане «Олимпию», а затем предложить ее государству, чтобы картина когда-нибудь попала в Лувр. «Мне рассказали, — писала Берта Моризо Клоду Моне, — что некто, чье имя мне неизвестно, отправился к Кампфену (директору департамента изящных искусств), дабы прощупать его настроение, что Кампфен пришел в ярость, словно „взбесившийся баран“, и заверил, что, пока он занимает эту должность, Мане в Лувре не бывать; тут его собеседник поднялся со словами: „Что же, тогда придется прежде заняться вашим уходом, а после мы откроем дорогу Мане“.

Неожиданно для всех Золя отказался принимать участия в подписке. "Я глубоко опечален, но... я раз и навсегда зарекся покупать картины — даже для Лувра... Я достаточно защищал Мане своим пером, чтобы опасаться сегодня упрека, будто пытаюсь преуменьшить его славу. Мане войдет в Лувр, но нужно, чтобы он вошел туда сам в результате национального признания, а не окольным путем, через посредство подарка, все-таки отдающего рекламой и некой групповщиной". Тем не менее деньги были собраны и Клод Моне передал "Олимпию" государству. В ноябре 1890 года картина поступила в Люксембургкий музей в ожидании возможного, но не решенного окончательно помещения в Лувр. Спустя семнадцать лет, в феврале 1907 года, по твердому распоряжению Клемансо, друга Моне, а в то время премьер-министра, "Олимпия" наконец вошла в коллекцию Лувра.

В настоящее время работы художника представлены крупнейшими музеями мира.

Эдуард Мане не говорил: „Приходите и смотрите на безукоризненные произведения“, но: „Придите и посмотрите на искренние произведения“.