5 Уродству бой!

Этот подробный анализ всего, что может прийти в голову умным и не умным людям, пугает. Я не знаю как автору удалось сделать эту трепанацию черепов и фиксацию всех мыслительных процессов, не влияя на них. Я не знаю как он не задохнулся, как у него хватило сил. Могу предположить, что записывая это, он избавлялся от тягостного уродства, почему-то находящегося на его территории, или содержащегося в нем самом, иначе я не могу объяснить тот азарт, щедрость языка на изображение этого уродства. Где-то он хватанул этой заразы и приложил нечеловеческие усилия из себя ее исторгнуть. На нас. На читателя. На меня. Может и на вас, если пожелаете и найдете в себе силы. 

Уроды тут все. Они разные. Есть уроды с идеей или привычкой жертвенности, но больше уродов с идеей превосходства собственных потребностей - уродств. Из потребностей-уродств вытекают действия-уродства. 

Один урод щелкает узко-специальными знаниями, как орешками, ради самих знаний, науки, поиска смыслов, вроде бы потребность эта не уродлива, но уродлив процесс. 

Второй урод алчен, примитивен, похотлив. 

Третий урод алчен, примитивен, агрессивен. 

Четвертый урод алчен, изворотливо хитер и даже умен, предприимчив и раним при этом. Этому четвертому можно все простить, в его уродстве нашелся атом от желания спасти ближнего. 

Остальные уроды третьего плана алчны, примитивны, глупы. Неужели это статистический срез общества? За что с нами автор так? Зачем он ограничил свою человеческую вселенную двумя учеными и представителями дна человеческого? Неужто правда все так с нами плохо? 

На середине романа я начала задыхаться, появился стук в висках. Уродства так много, будто Тебя убеждают, что уродство это нормально, ты уже начинаешь верить этому, потому что и в себе начинаешь подмечать нечто похожее, если это нечто развить, налить ему чаю, то абсолютно каждый из нас может стать экспонатом этой кунскамеры. Если не в силу совершаемых нами подлостей, но хотя бы за мыслительный процесс, эти подлости допускающий. Или за то, что вместо мыслей проносится в нашем сознании - догадки, выводы, позывы к действию. Мы ведь не фиалками думаем, мы думаем плохо, очень плохо. Назовем это не мыслями, мысли -это сильно сказано, назовем это мотивами. Мы считаем себя венцами творения, а остальных - второстепенными. Это рождает уродливые схемы желаемых взаимодействий. И даже если мы не считаем себя венцами творения, а остальных второстепенными, то все равно - это рождает уродливые схемы... потому что на не уродливые человек не способен. 

Нет, тут не только ужасающие своей точностью хронометражи мотивов. Диалоги! Какое кружево мысли, какой диапозон понимания и непонимания беседующих! Какие речи! Какие построения аргументаций! А ведь мы знаем и их "подводную" часть, нам дано знать мотивы всех произносящих речи, в отличии от собеседников. 

Есть один шанс спасению, зацепка, гипотеза — безумие. Обезумевшие способны играть по-другому, придумывать иные правила игры, и быть не уродами или уродами других, неизученных измерений, что не так уродливо по стандартам наших уродств. Автор что-то знает, возможно, узнаем и мы. 

Мне кажется, дочитавшему до конца роман, безумие покажется избавлением. 

Книга жгла мне пальцы, саднила глаза, рвала мозг. В середине мне хотелось про нее забыть. Чтение расстянулось на дни. Уродство растянулось на дни... Могла осилить не более 20 страниц за подход. Но от уродства надо было избавляться. Я им заразилась, его надо было исторгнуть. По отзывам я была предупреждена, что на чтение потребуются силы. Я подсобралась. Вначале было любопытно, потом было жалко, потому что "я не люблю когда невинных бьют", силы начали уходить, потом надо было изучить подробности, сил не прибавилось, потому что при разборе невинных там не оказалось, но и когда просто бьют, хоть виновных, хоть не виноватых — я тоже не люблю. "Не люблю" это тоже отнимает силы, доложу я вам. Если бы этот, полный тихого ужаса и страха, роман написал Кафка, он бы уже закончил на этом, оставив меня обессиленной, все равно что избитой. Я знаю по его романам, каково это. Он всегда так делает, потом себя не соберешь. Токсичный автор, токсичное чтение. Но тут, о, счастье!, третья часть романа, — автор не позволил себя сломить описанным и констатированным им самим уродством. Он видимо тоже поднабрался сил, что бы дать уродству бой. Я знаю за что Нобелевская премия! Уродства в нашей жизни много, а отпора ему, боя против него совсем мало, почти нет. Итак, это была награда, за стоическое перенесение побоев, дающая прилив сил. Что я узнала! Уродством можно управлять! Сколько книг я прочла, сколько учебных курсов отпытала, сколько экспериментов... никто так четко не схватился прихваткой за рукоятку этой раскаленной до красна и дымящей сковороды! Один роман, описывающий неприглядную рутину выживания и одержимости, безнаказанности насилия и мошенничества, заставляющий поверить в безысходность, описывает и антидот к этому! Можно говорить о хэппиэнде, что разрывает шаблон. Абсудизм и хэппиэнд — как можно? Можно. Уплачено побоями. Какое чувство глубокого, всеохватывающего удовлетворения я испытала, словами не передать!

Но это только один уровень повествования. Есть и другие. Автор поднимает важные темы, приводит аргументацию, основанную на житейском приземленном опыте испытуемых уродов и на научных источниках. В каждом по вопросу и как мне кажется, по ответу. Эмоции или логика? Что наполнит жизнь смыслом, что спасает нас от мира и от  самих себя? 

Потакание собственным страстям, склонностям — это эгоизм? Или служение таланту? 

Женщина это исчадие ада? 

Братья и сестры всегда соперники? 

Образованность лишает ума и жизнеспособности? 

Читать вредно? 

Если мы отстраняемся от того, что не хотим видеть, от того что нам омерзительно, мы слепнем? Мы становимся неполноценными? С ограниченными возможностями? Как любят говорить в человеческом обществе — уродами? То есть, если применить принцип логики: мы отстранились =мы уроды? 

Напоследок, у меня самый главный вопрос. Почему этот роман не издают? При том, что многие идеи из него заимствованы или продолжили развитие в романах других авторов? Почему нас отстранили от созерцания уродов, от неизбежного осознания сходства с ними? Почему нам не дали возможность увидеть, как с уродами можно управляться, как обезвредить их? Почему нас ослепили? 

И ответить-то некому за это. Не только ослепли, но и онемели.