5 Клинамен

Я сотни раз прорастал травой по берегам стремительных рек. Сотни тысяч лет я рождался и жил во всех телах, что есть на Земле
Джалаладдин Руми

Кима Стенли Робинсона буду читать еще, после "Авроры" было ясно. Сильнее всего хотелось "Годы риса и соли", на русском, кажется, нет еще. Но такой интересный посыл, смотрите: в реальности романа чума (а скорее сочетание чумы, сибирской язвы и голода, вызванного неурожаем) уничтожила на тридцать процентов населения Европы, а девяносто девять, странным образом не затронув густонаселенных Индии и Китая. То есть, были единичные случаи заражений, но эпидемию удавалось локализовать совершенно драконовскими мерами. И основной переносчик, европейская серая крыса, в том биоценозе отсутствовала. Впрочем, не возьмусь утверждать, но как-то так. Европа опустела, христианства нет, остались ислам и буддизм, между ними будет разворачиваться постоянное соперничество. Города, спустя столетия, заполняются , обживаются и перестраиваются по новым канонам.

Но главное здесь другое. Роман построен как череда реинкарнаций родственных душ, проходящих через время и пространство, воплощаясь в людей (и не только) в разное время, в разных местах. Смысл даже не во множественности рождений, но в том, что мы путешествуем группами. С самыми значимыми в нашей жизни людьми уже бывали тесно связаны в прежних воплощениях, и еще будем. Такое себе вечное возвращение. Это начнется известием, принесенным разведчиками Тимура, что городок, лежащий на пути армии, пуст - все вымерли. Приказом хана убить и сжечь их вместе с лошадьми и молнией, которая поразит правителя в самый момент, когда командир отряда должен проститься с жизнью.

Деморализованная армия распадается и откатывается в степь. А Болд скитается по опустошенным заразой землям, избегая входить в города, находит и приманивает конька, после им придется пожертвовать, когда нападут волки. В последней стадии истощения выходит к реке, подобран работорговцами и после продан на китайскую галеру, где встречает чернокожего раба Ку. Мальчишку кастрируют, Болд выхаживает его, по прибытии в Китай их продают владелице харчевни и настает сытая жизнь. Но Ку, одержимый ненавистью к китайцам, грабит и убивает хозяйку, поджигает ресторанчик (а там все вокруг бамбуковое) и старший товарищ поневоле вынужден сопровождать юного злодея. Этим не заканчивается, потом Ку, решительно ничего не боящийся, становится евнухом императорского гарема, а Болда пристраивает на конюшню. И снова убивает, поджигает, на сей раз дворцовое помещение. И чудом выходит сухим из воды.

Они встретятся в Бардо, где Ку перенесет тысячи лет адских мук, а потом снова воплотятся. На сей раз в индийскую девушку Кокилу из касты торговцев Вайшью, которая, мстя за смерть подруги, отравит мужа и свекровь, да так и будет схвачена с руками, выпачканными синим соком ядовитого растения, и казнена, как ведьма и отравительница. Чтобы воплотиться в тигрицу, которая спасет брахмана от повстанцев, после будет убита, а юноша, тоже вынужденный спасаться, прибьет ся к паломникам в Мекку, примет ислам, станет суфием, прежде любимым великим Акбаром, после, когда тот станет склоняться к буддизму - опальным. Казни избежит, но будет сослан устраивать медресе в Бараку (это в теперешней Франции), где в просвещенной султане Калиме узнает свою тигрицу по сросшимся на переносице птичкой бровям. Просвещенная овдовевшая правительница, с помощью Бахрама, создаст идеальное государство на территории одного отдельно взятого города. Она трактует Коран с точки зрения раннего феминизма. Но вскоре братья мужа нападут на город. С горсткой верных Бахрам и Калима переселятся севернее, и там устраивают город, который сумеют защитить - оплот исламского феминизма.

Весь роман такая череда перетекающих друг в друга историй. Будут японские мореплаватели, открывшие случайно путь в Северную, а затем и Южную Америку. И тогда же на американский континент проникнет европейская оспа, от которой у местных нет естественного иммунитета. Будет история арабского алхимика, который станет великим ученым, проведет опыты с вакуумом, измерения скорости звука, но под угрозой семье, взятой султаном в заложники, вынужден разрабатывать оружие, в том числе отравляющие газы. И история родовитой китайской вдовы, которая приютит монаха с сыном, роющихся в куче отбросов, внезапно под влиянием этой встречи начав прозревать предыдущие воплощения. А после, когда несчастного монаха обвинят в шпионаже и запытают до смерти, выйдет за мусульманского ученого и они вместе станут искать путей совмещения ислама с буддизмом. Она будет писательницей, и свет просвещения станет распространяться потихоньку. Но потом случится восстание, которое жестоко подавят, новый неурожай, наводнение, война.

Там будет история японского деда Мазая, Япония давно под владычеством Китая, который протянул руки в Европу - Фиранджа и Северную Америку, правда, там противостоит Лига Племен Ходенесуни. И вот парень, японский раб лавочника китайца, посланный хозяйкой за шелковичными червями, спрятанными на чердаке в залитом наводнением районе, дрейфует на своей лодчонке, то и дело прибиваясь к островкам, откуда на палубу немедленно устремляется всякая скачущая и ползучая тварь: от змей и пауков до лисиц. Он спасает молодую китаянку с ребенком, после они попадают на карантин - в районе наводнения ожидаемо свирепствует холера. А потом он вступит в ряды сопротивления и спасенная китаянка не донесет станет помогать.

В этой книге столько всего интересного, и когда ближе к концу над теорией инкарнаций станут потешаться - а что бы вы хотели, просвещенный XIX век, ниспровержение устоев, будет ужасно обидно - вы чего, есть это, есть, вся же книга о том! И такой неожиданный безнадежный обнадеживающий, грустный, прекрасный финал, описывающий примерно наше время. Дивный роман. Если переведут, обязательно перечитаю.

Конечно, мы плохие. Конечно, все идет не так. Но зачем жить только этим? Для чего притворяться, что лишь об этом история? Of course we are bad; of course things go wrong. But why dwell on it? Why pretend this is the whole story?

Источник