Больше рецензий
Эксперт
по бытовому хаосу и тленным настроениям
25 апреля 2020 г. 03:46
3K
5 «Я не участвую в войне – она участвует во мне».
РецензияЮность самоуверенна. Ничего с этим не поделаешь. Юность думает, что нет неисправимого, а есть слабость и глупость; что нет полностью разломанного – а вот криворукость есть. Все, дескать, можно поправить, починить, возвратить. Человек силен. Он справится.
Приблизительно так думали юные герои Ремарка. Отправляясь на войну, они не знали, что уже не вернутся с нее. Нельзя усилием воли избавиться от боли. Невозможно избавиться от мыслей о том, страшном. Сколько ни убеждай человека, что страдать не нужно (нерационально, вредно, бесполезно!), все равно он будет страдать. Боль не знает логики, и поговорить с ней не получится.
Я неопознанный солдат,
Я рядовой, я имярек.
Я меткой пули недолёт,
Я лёд кровавый в январе.
Я прочно впаян в этот лёд,
Я в нём, как мушка в янтаре.
Каждый из нас хотя бы раз встречался с таким человеком – человеком войны. Таким был мой отец, отвоевавший свое в Афганистане, несколько раз раненый на той войне, как и герои Ремарка собиравший останки своих товарищей – чтобы потом сложить их в цинковый гроб. Что пойдет в этот гроб, никто не знал. Чья там рука, чья нога – никто не разбирался. Что нашли, то и положили. И мне не сложно было понять, что мой отец, пережив это, тоже не сумел восстановиться. Даже спустя десятилетия остаются шрамы на душе.
Героям Ремарка, как кажется, не повезло выжить. Все-таки смерть – не самое страшное, что может случиться с человеком. Мертвым не нужно приспосабливаться к послевоенной непонятной жизни. Это живым нужно стараться. Зачем? Они и сами не понимают. Утрачены все связи с разумным и столь безразличным миром. Даже те, кто любил и ждал, невольно обесценились – потому что им, не знавшим войны, не понять вернувшихся. Любившей матери не понять своего сына; она-то помнит его хорошим, милым, нежным с ней, теплым человеком с увлечениями, с радостной улыбкой. А сыну не понять матери, все в ней уже не так, неуместна ее забота, не нужна ее тревога. Разве может он сказать ей о войне? А что? Она расплачется, конечно. Но помочь не сможет. Так зачем, к чему ей беспокойство?
Ну что с того, что я там был,
В том грозном быть или не быть?
Я это всё почти забыл.
Я это всё хочу забыть.
Самое осмысленное – память о войне и былом товариществе. Привычное уже. Но война отдаляется, все реже вспоминают о ней, все больше о простой жизни с ее бытом, с ее нехитрыми проблемами. У товарищей свои заботы. Посторонние глядят с недоумением или жалостью: ах, как он изменился, а вот раньше…
Потерянным кажется, что лучше всего уйти в любовь. О, этот вечный миф – что любовь спасает, избавляет от боли и невыносимых страхов, залечивает раны. А Ремарк показывает, что больной уже человек не способен вынести всего накала этой якобы спасительной любви. Ростки нежности гибнут под солнцем отчаяния, без капли влаги, в засохшей плоти земли.
Может, спустя долгие годы они снова встретятся и станут вспоминать: «А помнишь, Франц/Вилли/Георг/Альберт, как на рассвете била артиллерия? И на рассвете ты пел свою любимую песню в ожидании, а я слушал тебя, думая, зачем ты так фальшивишь. Сколько лет прошло, ты помнишь? Много лет ты не держал в руках винтовку. Помнишь сражение под Верденом? Мне хотелось пить больше всего на свете, пить воду, самую обычную. Прилетели самолеты, я испугался, помнишь? Тогда мне не хотелось умирать. Мы стали так стары! Помнишь? Раньше я говорил, что я бы ничего не изменил, дай мне Бог второй шанс. Что я ни о чем не жалею. А сейчас не знаю, я не знаю…»
Уже меня не исключить
Из этих лет, из той войны,
Уже меня не излечить
От тех снегов, от той зимы.
И с той землёй, и с той зимой
Уже меня не разлучить,
До тех снегов, где вам уже
Моих следов не различить.
Пожалуйста, берегите себя и своих любимых. Не участвуйте в войне.
Комментарии
Тут уж знаешь как бывает... хочется, а не сбежишь. Пацифизм не выход. Ну не работают очень простые рецепты для решения очень сложных проблем.
Отец моей бабушки в октябре 41го ушел лейтенантом в московское ополчение, невзирая на имевшуюся у него бронь инженера, и сделал это как раз для того, чтобы сберечь своих любимых (в Москве у него остались жена и семеро детей, и никто из них не пожелал уехать в эвакуацию) и для того, чтобы сберечь себя, потому что для него важно было как он будет людям в глаза смотреть. Разные бывают войны. На враждебной людям стороне мы теряем себя, вставая за народ - находим. И тогда становятся справедливы слова Окуджавы: "Может и не станешь победителем, но зато... но зато умрешь как человек."
Леш, ну согласись, книга же не о том, какие войны нужны, а какие нет. Она именно о том, как живется ветеранам после войны. Нашим ветеранам после Великой Отечественной тоже было очень тяжело потом приспосабливаться к обычной жизни, у многих были проблемы. Человеческая психика все равно ломается от такого. Ну нельзя остаться собой, обычным, увидев Сталинград, побывав в Ленинграде, освободив Освенцим и другие лагеря смерти. Это очень серьезное испытание - пережить столь сильное разочарование в людях, а потом преодолеть его, чтобы жить. Но такие освободительные войны бывают раз в столетие (прошлая - 1812 года). А все остальные - либо из-за денег, либо из-за политического влияния. Та же Первая мировая, о которой речь идет в книге, уж точно не была освободительной. Да и нынешние не лучше. Правильно защищать свою родину от врагов, но неправильно участвовать в драке из-за амбиций политиков, которые не способны решить проблему методом диалога.
Насчет Первой мировой, абсолютно согласен с тобой, так она потому именно и закончилась лавиной революций по всей Европе.
Ветеранов Второй мировой не стал бы присоединять вслед за тобой к травмированным морально: все-таки подавляющее большинство из них гордились своим участием и своей победой. В нашей семье, как и во всех других семьях, их было много, я родился в 1976м и поэтому имел возможность много с ними общаться и хорошо их помню. Остаться прежними они, конечно, не смогли, но они сильно выросли именно как люди и именно в Сталинграде, на Курской дуге, под Кенигсбергом и на Балатоне. А для того, чтобы понять в чем был смысл их войны, достаточно взглянуть на политическую карту мира конца тридцатых: из примерно 56 стран, существовавших на тот момент в мире, почти в 50 у власти были либо фашисты, либо крайне правые националисты - земной шар в тот момент, действительно, уже практически весь был коричневым, и стал бы им совсем, если бы не наши ветераны. Ни забывать, ни не учитывать этого просто нельзя.
А во всем остальном я с тобой согласен.
Сложный момент с ветеранами Отечественной, Леш. Все знакомые, у которых в семьях были живые ветераны, мне говорили, что они о войне никогда не рассказывали. Бывает, могут рассказать что-то о товарищах, о военном быте, но о самих боях - никогда. Да и почему их не должно было травмировать морально? Они же люди, а не роботы. О гордости за победу - это совсем другое. Ты говоришь о смысле войны, а я - о личных переживаниях, это совершенно разные вещи, и они могут в принципе не пересекаться. Да даже лучшие советские творения о войне - о том, как легко война может покалечить человека. Совершенно не героические "Летят журавли" с рыдающей Самойловой на вокзале, "Двадцать дней без войны" с их хрупкостью, "Проверка на дорогах" и "Восхождение", "А зори здесь тихие", "Сошедшие с небес", "Иваново детство" - это разве все не о травме о войны, не о ее противоестественности? А "Иди и смотри" по Адамовичу - это вообще один сплошной ад, как жить после него вообще непонятно. Куда можно морально вырасти, когда на твоих глазах твоих близких расстреляли или сожгли, твою мать изнасиловали - куда уж тут расти, я этого не знаю. Говорить только лишь о смысле войны, о ее важности, без внимания к интимным переживаниям - это путь в никуда. Потому что война, какой бы нужной она ни была, все равно противоестественна, и все послевоенное серьезное искусство (что советское, что иностранное) именно что о противоестественности войны и говорит. Не понимаю, с чем тут можно спорить.
Возможно это потому, что твои знакомые тоже еще очень молодые люди? И застали ветеранов уже совсем дряхлыми стариками? В моем же детстве ветераны были еще крепкими мужиками слегка за пятьдесят и рассказывали нам много и о боях в том числе. Хочешь пару историй на вскидку? Николай Афанасьевич в начале войны был пулеметчиком. В июле 1941го пять раз оставался смертником: батальон отступал, а группа прикрытия должна была продержаться как можно дольше, желательно до конца дня, чтобы дать батальону оторваться от противника, выбрать позицию и окопаться. В последний раз остался в прикрытии вдвоем со своим вторым номером, перед взорванным мостом. Целый день они провели под минометным обстрелом, но немцев к переправе так и не подпустили. К вечеру Николай Афанасьевич был ранен в обе руки, а его напарник в обе ноги. Пулемет они бросили. Второй номер здоровыми руками держался за его шею, а он в темноте дотащил его до реки. Переправились на обломках моста. И затем всю ночь он его тащил к своим и к утру дотащил.
Дядя Вася, брат моего деда, начал войну с Курской дуги, воевал в развед роте вместе с их двоюродным братом Николаем. Исключительной силы был мужик. В 44м году вдвоем с братом ходили за линию фронта за языком. В немецком окопе в перестрелке Николай был тяжело ранен, но языка они взяли. И дядя Вася через линию фронта тащил на одном плече брата, на другом связанного немца, и три автомата на шее. А главным героем в нашей семье был Николай Сергеевич, начал войну в 18 лет армейским разведчиком рядовым под Сталинградом, затем воевал на Курской дуге, участвовал в Днепровской операции, брал Кенигсберг, Берлин, Прагу, закончил войну лейтенантом, командиром развед роты, в 1946м вылавливал в прибалтике по лесам эсесовцев. Медаль за отвагу, орден Красной звезды, три ордена Красного знамени, его рассказы о боях в кратце не перескажешь, тут надо книгу писать.
Думаю, в принципе, достаточно для того, чтобы понять, как война может делать морально сильнее, а не только ломать.
Не вижу смысла нам дальше спорить. Послушать вас, так война - это такое классное действо, которое воспитывает "настоящих мужчин", и вообще воевать - это здорово, весело, вон сколько классных воспоминаний остается! Только других людей не вдохновляйте своими рассказами о войне, которая благоприятно влияет на человека. Это на словах все легко: "А главным героем в нашей семье был Николай Сергеевич, начал войну в 18 лет армейским разведчиком рядовым под Сталинградом, затем воевал на Курской дуге, участвовал в Днепровской операции, брал Кенигсберг, Берлин, Прагу, закончил войну лейтенантом, командиром развед роты, в 1946м вылавливал в прибалтике по лесам эсесовцев. Медаль за отвагу, орден Красной звезды, три ордена Красного знамени, его рассказы о боях в кратце не перескажешь, тут надо книгу писать". А сколько крови за этим, сколько грязи, сколько мучений, страхов за свою жизнь и жизнь близких? Вместо того, чтобы работать, женщину любить, детей растить, жизнью наслаждаться - вот это! Вы хоть имеете представление, какого это - в 18 лет увидеть Сталинград? А каково увидеть трупы в газовой камере Освенцима? Вы людей, умирающих от страшных ранений, своими глазами видели? Сожженные деревни, может, Бабий Яр раскапывали? Не дай Бог никому из нас пройти такой путь. Люди были сильными не благодаря войне, а вопреки ей! Это инстинкт выживания! Не пишите мне больше, считаю дальнейший разговор бессмысленным. Dixi.
А тут я, между прочим, с тобою согласен. Тут наши точки зрения полностью совпадают. А вот пацифизм требует от нас становиться слабыми, и в нем, как раз, инстинкта выживания нет ни вопреки, ни благодаря.
Ну, я лучше буду слабым пацифистом, который ненавидит войны и призывает разумных людей от них отказаться. Вот и все. Аминь.
Извините, что вклиниваюсь в диалог, но хочу поддержать озвученный тезис. Мой дед, призванный 23 июня 1941, прошедший всю войну: Битва под Москвой, Ржев, Кёнигсберг, Берлин, Прага - 2 ордена и 5 медалей (военных, а не юбилейных), так неохотно рассказывал про боевые действия, но с каким азартом про военный быт, про то, например, где и когда выпадало выпить на фронте)
О, военный быт - это тема! Мой ветеран, в основном, рассказывал, как его демобилизовали, ну или о товарищах, о трофейном мотоцикле, который потом он вместе с семьей обменял на три мешка муки. Ни он, ни его знакомые о боевых действиях старались не вспоминать, во всяком случае при тех, кто не воевал. Спасибо за поддержку! Ваш дед - настоящий герой! )))
Потрясающая рецензия, Даян. Спасибо.
Чувствуется, что через себя пропустила текст и много личного вложила.
Вот это понравилось. А ведь многие и правда пытаются укрыться в любви. Некоторые - в искусстве. А там свои раны.
Вот это тоже очень понравилось. поговорить бы с болью и других людей... может и мир был бы лучше.
Про мать и сына хорошо написала, про их обоюдоострое непонимание друг друга.
Даян, а все стихи Юрия Левитанского? Никогда не слышал про него. Спасибо.
Да, война - страшная вещь.
Помнится, Бернард Шоу говорил, что тем капитанам и генералам на войне которые призывают к войне с обоих сторон нужно.. ( тут я фразу забыл). В общем, с ними нужно что-то сделать.
Утопия... Фолкнер, вдохновившись романом Достоевского Браться Карамазовы написал роман "Притча".
О втором пришествии Христа во время первой мировой войны: он был среди ада окоп и взрывов, бросил оружие и за ним пошли 12 солдат с обеих сторон, не пожелавших убивать своих братьев: сильный образ - Христос, с перебинтованной и раненой головой.
Спасибо за чудесную рецензию, Даяна!
Да, его. Мне очень нравится песня на эти стихи. Нежная и грустная.
Не слышала об этом романе Фолкнера. Возьму себе на заметку. Спасибо, Саш! )))