5

Нет!!

Нет, я не согласна! Теперь-то я понимаю, почему мне сказали: «И правильно боитесь за Жан-Марка!» Это возмутительно, я с этим не смирюсь!

Остальные будто бы в порядке. Франсуаза распрощалась с Козловым, и я от души этому рада. Пусть остается себе в СССР (нет, правда, что он там делать будет, француз-интеллигент? Его на работу-то не возьмут!). Николя превратился в намного более симпатичную фигуру. Да, он болтун и раздолбай, но он человек добродушный, не без талантов, да и Франсуазу он уважает. Видимо, Козлов плохо влиял на него. Может, они с Франсуазой сохранят товарищеские отношения. Её случайный поцелуй в щёку был трогательной деталью.

Даниэль - так тот вообще молодец. Легкомыслие сыграло ему на руку. Он простой парень и доволен своей простой жизнью, женой и дочерью. Единственное, что его резонно смущает - жизнь у родителей жены и финансовая зависимость. Не надо было ему бросать философский. Чем поможет то, что он станет юристом? Это ничего не исправит.

А Филипп... Да, в итоге мне его жаль. Хочется думать, что на самом деле его подкосила трагедия, а никакая не жена, которая его бросила. О чувствах Филиппа к Кароль и говорить не хочется. Это было что-то среднее между жадностью собственника и банальнейшей похотью. Филипп не имел с ней общих интересов (как кое-какой другой персонаж с любимым человеком!), не скучал по её мыслям или чувствам - его влекла пудра, кожа, халаты, духи, мало ли!

Но бог с ним, с Филиппом. Больше всего меня волнует судьба Жан-Марка, самого славного и симпатичного члена этой диковатой семьи. У меня рука не поднимается осудить его за неосмотрительное стремление жениться на Валери. Он просто устал, и, вероятно, жаждал семейного уюта, в котором ему было отказано. Он с достоинством выдерживал свой незаслуженный остракизм, подрабатывал и при этом старался учиться. Впрочем, если бы не этот остракизм - он вряд ли бы встретил Жильбера, пожалуй, первого и единственного близкого человека за всю жизнь. Жильбер-любитель французских символистов, музыки и живописи, немного взбалмошный, но искренний и умеющий оценить хорошего человека, очаровал меня.

...Нет, я этого так не оставлю. Я напишу фанфик. Они уедут у меня в Грецию, прочь от всех. Они будут ходить по Парфенону и смотреть на Эгейское море...

А Маду? Маду осталась одна. Никто к ней не приехал. И это угнетает. Я знаю, эффект должен был быть иной - да, жизнь продолжается, молодые люди строят свои жизни, а тётушка остается наготове со своей лисичкой. Но я думаю только о том, что в её беседке никто не посидит летом.

А вот этой статуей любовались в Лувре Жан-Марк и Жильбер.

«Навеки оставшиеся молодыми тела были глубоко целомудренны и полны достоинства. Вечная юность, благородство, жизнь на лоне природы и мужественные игры — вот что пришло на ум застывшему перед пьедесталом Жильберу.»