3 Спойлер Symphony of the Night

Рихтер: "Умри, монстр. Ты не принадлежишь этому миру!"
Дракула: "Что есть человек?! Всего лишь ничтожная кучка тайн!"

 Больше всего в экземпляре моего "Бэтмана Аполло" Виктора Пелевина мне понравилась обложка, изображающая Бэтмана, чей плащ скрывает что-то, что цветовой гаммой и расположением полос напоминает тельняшку, от чего сразу приходит на ум слово "постмодернизм". Но кроме него на ум приходит слово "Аку" - герой, представляющий из себя имперсонацию злобной сущности, попавшей однажды на Землю и поработившей мир в мультсериале «Самурай Джек», в котором "глупый самурай, владеющий волшебным мечом, бросил Аку вызов". В течение четырёх сезонов (с 2001 года по 2004) самурай Джек пытался победить Аку, но всегда ему способствовала неудача - серией за серией отчаянному самураю приходилось тащить в гору сизифов камень, и уже на последних подступах к вершине кто-то или что-то подкидывало ему банан - так и чтение Пелевина представляется мне сейчас добровольным сизифовым трудом, который я взял на себя, решив прочесть оставшиеся непрочитанные ещё мною его сочинения, а они всё не кончаются и не кончаются... Но до сегодняшнего дня все прочитанные мною романы Пелевина "шли на ура", кроме двух - «Empire V» и, как оказалось, его продолжения «Бэтмана Аполло». И я бы не сказал, что знакомство с ним было совсем неинтересным, но если бы я его не читал, то мало чего бы потерял, лишь лишившись слабого чувства удовлетворения от того, что "закрыл" ещё одну книгу одного из самых известных современных русских писателей.

 Аку и Джек

 «Бэтман Аполло» продолжает историю вампира Рамы, начатую и закончившуюся на самом интересном месте в романе «Empire V», переняв от него не только сеттинг, но, что существеннее, картонную художественность его мира: если в «Empire V» она была никак не обоснована, в «T» успевала оставаться незамеченной, в «S.N.U.F.F.» - "ладно, так уж и быть, сделаю вид, что не заметил", то в «Бэтмане Аполло» она даже концептуально обусловлена - "профессионализм вампира-ныряльщика заключается в том, чтобы, как говорил великий Оккам, не множить сущности без надобности. Запомнив это, вы облегчите себе жизнь". История продолжается спустя несколько лет там, где заканчивается «Empire V», представляя читателю несчастного Раму, фактически ставшего заложником его прежней девушки Геры, ставшей головой Великой Мыши. Гера узнав, что с помощью особой техники "осознанного сна" она может воссоединиться с возлюбленным в пространстве-лимбо (как окажется далее - не шибко-то и возлюбленным - в первую очередь ей будет доставлять удовольствие процесс манипуляций над неспособным противиться порочным желаниям парнем,

 Все-таки какое глупое и доверчивое животное мужчина. Постоянно попадает в одну и ту же западню, которую, даже не скрываясь, кое-как плетет ему враждебное существо с холодной рыбьей кровью. Мало того, что попадает — сам эту западню ищет. Часто за большие деньги.

из-за чего она будет убеждаться раз за разом в том, что человеческий род достоин своей участи дойной вампирами коровы), отправляет Раму обучаться технике в замок Дракулы, где он встречает таинственную вампиршу Софи, посвятившую его в тайну хозяина замка. Граф Дракула узнал о том, что вампирам от людей нужен в первую очередь не баблос, а страдание, в которое

люди настолько глубоко погружены, что научились считать «счастьем» тот его уровень, когда они еще способны растянуть лицо в требуемую приличиями улыбку. Человек вынужден ломать этот идиотский спектакль даже в одиночестве, поскольку в его внутреннем измерении нет вообще ничего кроме контролирующих его мысли и эмоции социальных имплантов, которые он с детства принимает за себя.

По мнению Дракулы человек не был изгнан из Рая, потому что сам он и есть непрерывный процесс изгнания из Рая - люди больше всего похожи на безличные предложения, в которых нет подлежащего, а только сказуемые из разных форм глагола "страдать". Затем другой старый мудрый вампир скажет Раме пронзительно точные слова о том, что: "русский ум (...) породил величайшую в мире художественную культуру, которая по сути и есть реакция души на это крайне сильное и ни с чем не сравнимое по своей бессмысленности страдание. О чем вся великая русская классика? Об абсолютной невыносимости российской жизни в любом ее аспекте. И все. Ничего больше там нет. А мир хавает. И просит еще." И если в «S.N.U.F.F.» герои говорили о том, что "жизнь - это узкая полоска между огнём страдания и призраком кайфа, где бежит, завывая от ужаса, так называемый свободный человек", то в «Бэтмане» они сгущают краски до "человек — это машина, постоянно движущаяся к точке наибольшего наслаждения. Но при этом она вырабатывает не наслаждение, а страдание".

 Вдобавок к этому способу выработки страданий Рама знакомится с новым, более тонким способом выработки продукта, якобы гуманным, а на деле лишь более утончённым и действенным. Способ называется "инфокорм", выраженный в компьютерных играх, например, которые "человек осознаёт, что играет в консольный шутер, но каждый раз, когда контроллер вздрагивает в его руках, а экран покрывается пятнами виртуальной крови, какая-то часть его существа - и очень значительная - готовится умирать всерьёз". Глобально это касается не только компьютерных игр, интернет-зависимости, жажды потребления и т.п., но полной суммы информации мировых масс-медиа, которая транслирует лишь одну мысль о непостоянстве счастья и страдании. "Мир непостоянен — иначе ни в каких новостях не было бы нужды. А непостоянство и страдание — это практически одно и то же. Одно неизбежно ведет к другому. Даже когда страдание замаскировано под удовольствие от того, что сегодня плохо кому-то другому".

 Единственным способом бороться с инфокормом по мнению героев является не действенное "да" или "нет", а "пошел ты на x..." - третий путь. Вампиры обнаруживают, что всё больше людей узнают о третьем способе освобождения от участи дойных коров, для чего они придумывают сотворить общественный протест, который, казалось бы, является действенным противодействием, но по мнению вампиров

русский человек почти всегда живет в надежде, что он вот-вот порвет цепи, свергнет тиранию, победит коррупцию и холод — и тогда начнется новая жизнь, полная света и радости. Эта извечная мечта, эти, как сказал поэт Вертинский, бесконечные пропасти к недоступной весне — и придают жизни смысл, создавая надежду и цель. Но если тирания случайно сворачивает себе шею сама и цепи рвутся, подвешенный в пустоте русский ум начинает выть от подлости происходящего вокруг и внутри, ибо становится ясно, что страдал он не из-за гнета палачей, а из-за своей собственной природы. И тогда он быстро и незаметно выстраивает вокруг себя новую тюрьму, на которую можно остроумно жаловаться человечеству шестистопным ямбом. Он прячется от холода в знакомую жопу, где провел столько времени, что это для него уже не жопа, а уютная нора с кормящим его огородом, на котором растут злодеи и угнетатели, светлые борцы, скромный революционный гламур и немудрящий честный дискурс. Где есть далекая заря грядущего счастья и морщинистый иллюминатор с видом на Европу. Появляется смысловое поле, силовые линии которого придают русскому уму привычную позу. В таком положении он и выведен жить.

После выхода «Бэтмана Аполло» Пелевин лишился многих своих почитателей среди так называемого левого крыла, потому что в нём говоря об их протестах, опосля возвращающих жизнь людей в обычное русло ("собака лайкает, караван идёт"), он описывал своё отношение к московскому протестному движению 2011-2013 годов, в котором он усмотрел "тотальное лицемерие". Время показало, что такое едкое отношение к протестному движению оказалось провидческим - после нешуточной Болотной площади 2012 года (я тогда заканчивал школу и помню, что школьников, под предлогом неожиданной подготовки к ЕГЭ, вынуждали находиться в школе, стараясь огородить нас от них, и помню, как с помощью радио своего телефона я старался узнать, что же там в тот день 6 мая происходит, пока я вынужден находиться в школе) протест превратился в ежегодный выход-прогулку на Пушкинскую площадь "фейсбучных хомячков" и прочих, сублимирующих в таких "протестах" свою ежегодную потребность- «норму» побыть революционерами, а затем, сделав сет фотографий и пронзительных, чувственных репортажей, ещё один год тихо периодически "потявкивать на караван", попутно изменяя свою аватарку на очередной лозунг или лицо, о которых они ещё пять минут назад и знать не знали, получая чувство удовлетворения от того, что они являются частью чего-то большого, протестного, сами прекрасно осознавая и последние несколько лет даже открыто иронизируя (!) над всем тем, что я написал выше.

 Тотальное лицемерие Пелевин также усматривает в обратной дискриминации в отношении членов "доминирующих групп", в частности в обратном сексизме по отношению к мужчинам, точнее к их маскулинности - когда роман вышел в 2013 году, обратный сексизм был в самом расцвете, который продолжил набирать обороты, постепенно завоёвывая своё место не только в культуре, в отдельных произведениях искусства, но даже диктуя политику ведения бизнеса крупным корпорациям, приобретая постепенно отвратительные черты, схожие с выборочным террором в отношении тех, на кого указал сей карающий перст (например, травля Джонни Деппа и то, как было проигнорировано затем травившими его то, что на самом-то деле жертвой является Депп).

 Паладин Утер, герой игры Hearsthone, вечно стремится "восстановить справедливость", но некоторым хадам, вроде Кел'Тузада, на это наплевать

Главный герой Рама и его постоянные ложные, лимбические соития с доминированием над ним женских персонажей так и напрашиваются на фрейдистскую трактовку мизогинии и неудовлетворённости самого Пелевина, но что греха таить, пусть и для многих озлобленно, нацеленно атакуя лишь «social justice warriors» («борцов за социальную справедливость»), выгораживая "членов доминирующих групп", он точно описал то, что сегодня стало обыденностью (как описали, например, Death Grips в своём альбоме "The Money Store" (2012)) и даже заимело свой неологизм, описывающий пример такого подчинения - куколдизм.

 Романы Пелевина точны в описании российской реальности и часто имеют свойство предсказывать будущее, но некоторые из них (такие как «Бэтман Аполло») забивают на важную для художественной литературы составляющую - на проработанность их мира. Если бы он писал сборники эссе-статей, то тогда всё было бы как надо, но это же, чёрт возьми, почти 500-страничный роман, а на деле размазанная, почти вообще неинтересная повесть. Виктор Олегович - пожалуйста, не надо так, вы же можете иначе!

Женщина будущего — это одетая (девушкой с пониженной социальной ответственностью) феминистка под защитой карательного аппарата, состоящего из сексуально репрессированных мужчин.