3 "Когда господь наводит на нас глады и телесные скорби, что нам остается, как не молиться и покоряться его святой воле?"

Прочитав третье по счету произведение у Алексея Толстого (первыми двумя были «Гиперболоид…» и «Аэлита»), я поняла, что этот не мой автор. Мне ни одно из этих произведений не запало в душу. Прочитав, поставила на полку, и рука больше к ним не тянется, а при воспоминании возникает волна внутреннего раздражения.
«Князя…» я дочитывала просто на энтузиазме, чтобы не оставлять недочитанных долгов, хотя довольно быстро к нему охладела. Повествование меня не увлекло. На мой взгляд, это глубоко очень мужской роман, в котором мало что может понравиться женщине. Да, образ Серебрянного, безусловно, является наиболее позитивным в произведении, но не центральным.
Роман, как мне показалось, больше посвящен личности Ивана Грозного, двойственность натуры которого стремился показать автор. Царь явно страдал невротическими расстройства, следствием которых являлась болезненная подозрительность ко всем и каждому, кто не так посмотрит в его сторону или даже пошевелится.
При этом Грозный безапелляционно доверял своему главному советчику Малюте Скуратову, который, пользуясь шпиономанией царя, без зазрения совести наговаривал на всех, кто вставал у него на пути, а попавших в темницу по его наветам людей, подвергал страшным мучениям, вследствие чего новоявленные мученики признавались во всех грехах, которых вовсе и не совершали, лишь бы прекратить адовы муки на земле.
Удивительно, что у такого «зверя» в человечьем обличии оказался очень хороший, добропорядочный и добродетельный сын – Максим Скуратов, который сразу привлекает внимание и вызывает глубокое сочувствие. Действительно, порой у самых отъявленных негодяев появляются прекрасные светлые душой дети, наверное, чтобы направить своих непутевых родителей на верный путь…
В романе есть еще один персонаж. Он, конечно второстепенный, но при этом яркий и запоминающийся – это блаженный, который ничего не стесняясь обращается к царю совершенно просто «Ивашка» и говорит в глаза прямо все, что думает.
Страшное дело, сколько невинных голов было положено на плаху ради успокоения болезненной страсти Грозного, который посадив на кол, повесив и порубав головы очередной сотне другой людей, до одури замаливал свои грехи в храме перед ликами святых, а после вновь выискивал среди приближенных новых изменников, чтобы повторить страшное возмездие за надуманные преступления.
В книге много жестоких сцен, но без крайностей, свойственных современным авторам. Присутствует и любовная линия, но без кипящего эмоционального накала, являясь фоном для общей картины жизни, свойственной времени, когда для царя самодура ничего не значили не то что, чувства людей, но и сами их жизни, которые как спички сгорали на сотнях костров, тысячах виселиц и миллионах плах…