3.5 Кровь, кишки, борода

Всем мужикам в пиратском набеге
Должно бороду носить.
Alle die mit uns auf Kaperfahrt fahren,
müssen Männer mit Bärten sein.

Сплаттерпанк точно не мое, разного рода кровища, дерьмище, клочки по закоулочкам, мозги по периметру и прочий ресторан "Отвращение" никогда не казались привлекательными. Ни в одном из возможных смыслов. То есть, понимая, что в любом самом прекрасном человеке четыре кило кала, потребности насладиться лицезрением выпущенных кишок со всем их содержимым, не испытываю. Знаю, есть такие люди, которым нравится. Во втором классе со мной сидел мальчик по имени Альберт, который везде рисовал свастику: в тетрадках, на ластике, на гранях простого карандаша. На моем тоже рисовал. Будучи поставлен в угол, принялся бить головой о стену и пробил фанерную перегородку между кабинетом и закутком для наглядных пособий. Его вскоре перевели в другую школу и лет сорок не вспоминала о нем, но вот сейчас подумала, что Альберту могла бы понравиться "Печальная история братьев Гроссбарт"

Не утверждаю, что поклонники нетленки непременно должны нести печать вырождения, сама-то я домучила ведь до конца, хотя скрепя сердце и скрипя зубами. Но что-то непременно должно быть в авторе, переводчике, издателе и восторженных читателях, что находит эстетическую радость в бессмысленной и беспощадной агрессии. "Всякое различие разъединяет, а подобие стремится к подобию" (Боэций). Настроив таким образом против себя хренову тучу народу, перейду к роману. Если литературным дебютом Буллингтон хотел прозвучать громко, то он все правильно рассчитал. Конец нулевых был временем, когда потребитель уже изрядно подустал от миллениальных игрищ в старую-сказку-на-новый-лад (помните. тогда безумно много появилось видоизмененного фольклора и авторской сказки?)

Однако эти ванильные перепевы подготовили почву и настроили публику на восприятие реально хардкорных вещей, уровнем жестокости и откровенностью натуралистических подробностей превосходящих стандартный порог терпимости. Буллингтон сделал не сказки братьев Гримм без цензуры (обратили внимание на "братьев гр..." в заглавии? ассоциативные ряды наше все) и даже не "мать извела меня, папа сожрал меня", но нечто в разы превышающее уровнем тупой агрессии. История начинается с того, что два ублюдка возвращаются в родные края с намерением укокошить родную мамашу. С огорчением узнав. что старушка двинула кони, не дождавшись приезда единоутробных, направляют месть на крестьянина, в их детстве имевшего неосторожность поймать на воровстве и вздуть. Убив всех его чад с домочадцами - дочерей сжигают заживо - решают отправиться в Гипет, где дед предположительно нашел сокровище в раскопанной им могиле, а отец предположительно присоединился к нему в наслаждении богатством.

Дальше спагетти-вестерн будет разматываться в том же стиле: кусок дороги, остановка и очередная резня, для разнообразия убивать братья станут не только мирных граждан, но и разного рода чудовищ, коих встретят во множестве. Непременное раскапывание близлежащих могил, потому что по основной специальности Гегель и Манфрид расхитители гробниц. Удивительно, но один положительный эффект книга для меня возымела. Прежде не воспринимала гробокопательство и осквернение останков таким уж тяжким преступлением - мертвым все равно. Не думая, сколько болезнетворной дряни выходит наружу из потревоженных захоронений. Но сегодня мы все вирусологи поневоле, потому вывод о том, что хотя бы некоторые из вспышек чумы были спровоцированы такими охотниками за поживой, просится.

В общем, полезная, в смысле воспитания нетерпимости к людям, тревожащим прах, книга. В остальном жуткий трешак.

Источник