4 «Специальному корреспонденту «Красной звезды» Трояновскому П. И. Воюя под Москвой, надо думать о Берлине. Обязательно будем в Берлине!» (К. Рокоссовский. Подмосковье, 29 октября 1941 года)

«Вы сделали большую ошибку поставив вместе Симоновым свою подпись под корреспонденцией Краснодара тчк Вообще неприлично корреспонденту навязываться соавторы такому видному писателю как Симонов тчк Никто не поверит что вы вместе писали тчк Не повторяйте подобных ошибок впредь тчк»

Павел Трояновский, военный журналист, в годы войны был фронтовым корреспондентом «Красной звезды» вместе со сражающимися войсками прошел через бои в Севастополе и под Москвой, у Моздока и Новороссийска, на Курской дуге и в Белоруссии. Участвовал в освобождении от немецко-фашистских захватчиков Польши, День Победы встретил в поверженном Берлине. Работал под руководством Д.И. Ортенберга. В книге Трояновского мы снова встречаемся с генералом Болдиным, оборонявшим Тулу, бригадным комиссаром Сорокиным и К. Н. Леселидзе, который предложил использовать зенитные орудия для борьбы с немецкими танками. Из Тулы его специально вызывают в Москву для того, чтобы проинструктировать и дать задание написать специальный очерк про К.К. Рокоссовского. Внимание: этот очерк был заказан Советским информационным бюро и предназначался специально для иностранной прессы! И это во время псевдо-секретности, когда как бы не позволялось в газетных репортажах, рассказывая о солдатах героях, указывать номера их частей. Константин Константинович, к его чести, отказался подписывать всякие передовицы. «Поговорить поговорим, раз это так необходимо. Но никаких передовых я писать и подписывать не буду. Я приказываю войскам: ни шагу назад. Это приказ военачальника. Призывать же в газете к этому должны другие авторы - рядовые бойцы, отличившиеся в боях командиры...» Зато специально Трояновскому он написал памятный автограф, который стал символичным. Удивительное дело, все события, описываемые Трояновским, хоть и повторяют в деталях мемуары тех же Болдина, или Сорокина, но в них нет того трагизма и напряженности, которыми переполнены воспоминания непосредственных участников боев. Зато Трояновский делает упор на явно заказные вещи. Например, не обошлось без притягивания к войне вездесущего Петра Первого. Чем занимались на Новотульском заводе в те тревожные месяцы, когда немцы приближались к Москве? «- Сейчас собираем старый токарный станок, - сказал Баженов.- Он, правда, чуть ли не со времен Петра Первого, но еще послужит. У нас тут кой-какие новые планы имеются...» Там же, по инициативе старых рабочих и директора предприятия, приступили к изготовлению бронированных колпаков для пулеметных гнезд. Становится понятным, почему так обласкивали журналисты Г.К. Жукова. Он мог своим приказом наградить журналистов самыми высокими воинскими наградами, коих мало кто из военных удостаивался. Да еще и лично вручал награды, вероятно инструктируя при этом журналистов, о чем им следует писать. «Приказом командующего Западным фронтом генерала армии Георгия Константиновича Жукова Константин Симонов и Александр Поляков награждены орденом Красного Знамени. А вы, Трояновский, а также Зигмунд Хирен и Яков Милецкий - орденом Красной Звезды... От души поздравляю! А теперь прошу в машину, поедем в Перхушково. В пятнадцать ноль-ноль Жуков вручит вам награды.» Большую часть своих статей журналисты посвящают описаниям немецких варварств и преступлений. В те годы, для того, чтобы оболгать невинного человека, было достаточно двух свидетелей. Заведенное дело могло лежать очень долго и ждать своего часа икс. И это, пожалуй, будет поинтересней и поважнее, чем преступления гитлеровцев. «В деле имелся рапорт командира дивизиона, его показания следственным органам, а также показания трех других бойцов-артиллеристов, находившихся в то время в госпитале.
Почему-то так случилось, что до апреля 1943 года дело И. Л. Щукина лежало без движения. Но в апреле оно попалось на глаза следователю. Был назначен розыск Щукина. Его нашли в одной из артиллерийских частей - уже в звании капитана и в должности командира дивизиона. А когда нашли - арестовали и дали делу ход.
В деле хранилась и запись допросов Щукина. Капитан категорически отрицал свое бегство с поля боя и, напротив, рисовал совсем иную картину событий. Он, в частности, утверждал; что его батарея первой вступила в бой с фашистскими танками и подбила четыре вражеские машины. А после отражения атаки ему пришлось взять на себя командование всем дивизионом, так как его командир уехал на грузовой машине в тыл за боеприпасами и почему-то не возвратился... Атаки фашистов продолжались до вечера. Дивизион подбил двенадцать танков, но и наши потери были тоже тяжелыми: разбито 6 орудий, убито 12 и ранено 22 человека. Совсем плохо стало с боеприпасами. Связи с полком и дивизией не было...» А потом, только со слов бежавшего командира, капитана признавали виновным и обвиняли в дезертирстве…
О Черняховском Иване Даниловиче
При подготовке наступления наших войск на Киев, Черняховский дает в адрес штаба фронта дал такую телеграмму: «За два с лишним года я никогда и ничего не просил. Сейчас же прошу об одном - дать мне направление на Киев». Рокоссовский телеграфирует в ответ: «- Все зависит от тебя самого, Иван Данилович... Украина - рукой подать. Киев тоже близко. Сумеешь добиться успеха - поможем. В общем, открывай киевское направление...» И Черняховский сумел сделать, кажется, невозможное. Он нащупал слабое место в обороне врага, прорвал в первый же день наступления его фронт, а затем бросил в прорыв все наличные силы, предварительно посадив стрелковые подразделения на автомашины. Были взяты Глухов и Рыльск. Бои вскоре шли уже у города Кролевец и у районного центра Ямполь...
Интересный факт: официально и на весь мир, слова «киевское направление» впервые прозвучали в приказе Верховного Главнокомандующего от 9 сентября. «Сегодня, говорилось в нем,- после ожесточенных боев наши войска штурмом овладели городом Бахмач - важным железнодорожным узлом, центром коммуникаций противника и решающим опорным пунктом обороны немцев на киевском направлении».

После того, как Рокоссовского неожиданно снимают с командования Центральным фронтом, он приходит попрощаться к Ивану Даниловичу. Сам Черняховский вскоре стал командовать 3-м Белорусским фронтом. И на этой должности трагически погиб при штурме Кенигсберга...
Интересный факт: Жуков, в пользу которого товарищ Сталин проводил рокировки и перемещения Рокоссовского с одного фронта на другой, во время гражданской войны командовал полком в дивизии, которую возглавлял Рокоссовский. Неудивительно, что Жуков был очень доволен. «До нас довели, что произошла смена командующего фронтом. Вместо К. К. Рокоссовского на эту должность пришел Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Коллектив, воспитанный К. К. Рокоссовским, пришелся даже ему, очень требовательному полководцу, по душе, о чем он неоднократно заявлял и сам.»
Временами, Трояновский буквально выбалтывает очень интересные вещи. Например, такой факт, что польский профессор Станислав Лоренц еще за несколько дней до начала войны был проинформирован своими английскими друзьями о неизбежности военного нападения фашистской Германии на Польшу. Поэтому еще до 1 сентября 1939 года он начал принимать меры к рассредоточению и помещению в безопасные места наиболее ценных фондов музея. Так, 26 августа было вывезено триста ящиков с художественными произведениями первой категории. 31 августа отправлено еще пятьсот. Экспонаты были отправлены конечно же в Лондон! Снова вспоминаем латынь: Cui bono? Кому, кому? – Англичанам!
Интересный факт №3: 16 апреля 1945 года, во время Берлинской операции, артиллерией и минометами произведено 1 миллион 236 выстрелов. Израсходовано 2450 вагонов снарядов, общим весом почти 98 тысяч тонн. Авиация фронта произвела более пяти тысяч самолето-вылетов! Зато танкистам пришлось прорывать вражеские укрепления в Берлине без поддержки пехоты и артиллерии! «- У меня найдется время рассказать вам лишь самое главное... Армия, к сожалению, решает сейчас не свойственную, не присущую ей задачу - прорывает укрепленный район... Сами понимаете, это все же дело пехоты и артиллерии... Но ничего не поделаешь, создались чрезвычайные обстоятельства. Мы несем, конечно, излишние потери. Но танковая армия есть танковая армия, и пробивная сила у нее немалая. Так вот, корпус генерала Бабаджаняна ведет сейчас бои за город Мюнхеберг, который находится на полпути между Зееловом и Берлином.»
Интересный факт №4: в то время, как армии соревновались друг с другом в том, кто первым прорвется в Берлин, в штабе фронта ставили на всех этих сообщениях гриф «Строго секретно»!
Справка: первый артиллерийский залп по Берлину произвел в 11 часов 20 апреля 1-й дивизион 30-й гвардейской пушечной артиллерийской бригады 47-й армии. Дивизионом командовал майор А. И. Зюкин.
Справка №2: первым советским солдатом, который достиг здания Рейхстага, стал Петр Пятницкий, чье имя, к сожалению, практически было вычеркнуто из истории ВОВ…
По завершении Берлинской операции, начштаба Рокоссовского, Малинин правее записи, сделанной еще в октябре 1941 года К. К. Рокоссовским, написал: «Сим удостоверяю, что мы в Берлине! Начальник штаба 1-го Белорусского фронта генерал-полковник М. С. Малинин, бывший начальник штаба 16-й армии, которой командовал К. К. Рокоссовский. Берлин, 22 апреля 1945 года»