5 в Африке горы вот такой вышины

  «Галапагосы» - это тот случай, когда хочется сказать "идеально" и больше ничего. Написал я так не лукавя, потому что роман имеет форму повествования, точно подходящую под мои требования того, что я хочу получить сегодня от чтения литературы: все те, с кем я говорил о ней знают, что к литературе я отношусь меркантильно - в первую очередь я читаю ради удовольствия, а "эти книги тренируют мои способы фильтрации и обработки окружающей меня информации" уже как приятный бонус и одновременно мой главный критерий качества и оценки литературы, когда мне хочется поиграть в рецензента-гуманитария, будучи при этом инженером в действительности.

  Думаю, именно этим мне так нравится читать позднее творчество Воннегута, потому читая его сейчас с таким подходом (изначально рассчитывая на положительное впечатление, опираясь на опыт чтения предыдущих его сочинений), я получаю максимум удовольствия в равной степени как и от их содержания, так и от формы повествования.

  Содержание. В одной толстой книжке есть игра, называемая Эсхатон. Суть этой игры в том, что участники разыгрывают определённым способом сценарий мировой войны, которая приведёт к уничтожению всего живого - победит тот, кто к финалу окажется с наибольшим числом выживших (если они останутся). «Галапагосы» является ровно тем же самым - это вымышленный сценарий развития Конца Света (его воздействие не доведено до конца, так как крохотное число людей остаются выжившими), который рассказчиком и по совместительству одним из героев преподносится читателю как трагикомедия. Интересным, важным и сегодня является связующий воедино части сюжета и отступления от него воннегутовский оригинальный парадокс о том, что по его мнению Человечество разрушит себя из-за разросшегося и увеличившегося в объёме мозга. Другими словами по мнению автора эволюционный путь развития человека как живого организма, населяющего планету Земля, неизбежно приведёт к тому, что этот организм сам же себя и уничтожит - идея сегодня кажется уже не новой, но то, что главный виновник - это мозг, звучит интересно и сегодня, вызывая в памяти недавнее точное высмеивание "культа разума" в книге Виктора Пелевина «Искусство легких касаний» . Героев Воннегута и прежде нельзя было назвать оптимистами: предыдущий «Малый не промах» (1982) для меня был самым тяжёлым для чтения из всех прежде прочитанных мною сочинений автора, виной чему его гнетущее, пессимистичное авторское настроение без малейшего намёка на надежду, которое объясняется тогдашним его настроением, ведь уже в 1984 году Воннегут совершит попытку суицида. Поэтому я был удивлён тем, что в «Галапагосах» вернулся тот самый Воннегут, что написал «Завтрак для чемпионов» , ведь на момент начала чтения «Галапагосов» я считал, что это лучшее литературное произведение, на примере которого абсолютно незнакомому с термином "постмодернизм" человеку я бы смог объяснить, что он значит и как с ним можно взаимодействовать, а теперь я в раздумьях, потому что «Галапагосы» по своей форме

  Форма. это «Завтрак для чемпионов 2.0», который ничем не уступает своему предшественнику. Немногословно объяснить красоту формы повествования «Галапагосов» мне снова поможет кино и снова Ларса фон Триера и его фильм «Нимфоманка»: в фильме методом маленьких отступлений от основной истории режиссёр делает для зрителя краткие экскурсы в историю, в искусство, в психоанализ и прочее - в те аспекты социальной и личной жизни людей, которые необходимы Ларсу фон Триеру и для передачи идей фильма, и для более детальной проработки образов его героев - ровно тоже самое за много лет до этого делает и Курт Воннегут, повергая меня этим в восторг, потому что с помощью таких отступлений для меня ярче раскрывается суть панчлайна его очередного сочинения - а что есть они, как не один затянувшийся стендап, который в разных вариациях преподносит один и тот же сюжет "об окружающей художника жопе, с которой он ничего не может поделать", но зато которую он может высмеять? "Хорош же тот пир, что во время чумы", - скажите вы, и будете правы - но это и есть главная черта искусства постмодернизма, к которому относят творчество Воннегута, которая кому-то нравится, а кому-то нет (мне тоже её исполнение пришлось по вкусу не во всех его работах). В случае же позднего творчества Воннегута (всё, что было после «Балагана, или Конца одиночеству» ) воплощение этой черты мне очень нравится, и возможно причина в том, что сейчас я просто нахожусь с ним на одной волне: уже после «Галапагосов» я прочёл «Синюю Бороду» и «Фокус-покус» - они оба оказались настолько важными и серьёзными лично для меня, что мне ещё нужно подумать о том, какие лучше слова подобрать для их описания. Поздний Воннегут бьёт точно и прямо в цель, обезоруживая своей бескомпромиссной прямотой, при этом в пределе стремясь к конечному сбросу остатков скорлупы килгортраутности - главной черты его стиля.

  На сегодняшний день я определил для себя несколько лучших, любимых мною произведений Воннегута - «Мать Тьма» , «Рецидивист» , «Фокус-покус» и «Синяя Борода», но, чёрт возьми, "объективно" - «Галапагосы» и «Завтрак для чемпионов» - это сокровища американского литературного постмодернизма, которые многое могут рассказать пытливому читателю об идеях, лежащих в основе форм, что используются и сегодня в разных видах художественного, не только лишь литературного, искусства.

  брачный танец галапагосских голубоногих олуш - это самая сильная "метафора" «Галапагосов» (наравне с образом и секретом личности рассказчика истории, но который срабатывает лишь в контексте остального творчества Воннегута - для читателя, не знакомого с ним, это пройдёт мимо)