5 Есть только миг?

Через пень-колоду, с одной океанской волны на другую, даже ещё в период осенних штормов, - так и началось моё основательное знакомство с Буниным. Да…

«Да» в смысле есть ли ещё в русской литературе писатель с неимоверно богатым русским языком? Чтой-то боюсь, что нет. Нет больше такого.

Честно говоря, зачем такой банальностью, в смысле корявости моего изложения, я начинаю отзыв, написанный месяца два назад, на такой бунинский рассказ – да и не знаю. Привычка: начать хотя бы и со случайного, совершенно не относящегося к сути дела слова, фразы. А потом к ней, фразе, к нему, слову, пристраивать текст. По большей части работает. Ввязаться, а там разберемся. С Буниным – да, получилось. Ну, как мне кажется.

Язык, бунинский стиль, - что-то потрясающее, совершенно потрясающий! Сколько же можно сказать о простых вещах! Оказывается, как много можно сказать о простых вещах, оказывается, слово – это не карпускула, бунинское слово – океан. И ведь не понять – откуда всё это? И сколько же последует за уже сказанным?! Бунин… вот ведь какое открытие!

«Господин» - трудно добавить к миллионам сказанных по его поводу слов – я не Бунин – какие-то оригинальные.

Главное впечатление – именно – впечатление: чувства, образы, запахи, картинки, характеры, экзистенциализм. Рассказ, для себя, я назвал «манифестом импрессионизма», как-то всё свежо, ярко, насыщено и сжато. Может, это от того, что недавно отдыхал в тех местах? Может, «я не хотела – просто совпало», - как в той песне.

Семья, после трудовых будней на ниве капитала, едут отдыхать в Европу. В Италию. Ноблесс оближ, а посему всё этому образу и посвящено. Одежда, манеры, поведение, - всё. Он, Господин – обезличенный боец нивы капитала, как на картине Рене Магритта. Настолько обезличенный, что бунинский гений даже не удосужился придумать, ну, хоть как-то поименовать сего господина. «Также, как все, как все, как все, я всё тружусь, тружусь, тружусь…». Как поработаешь, так и полопаешь, - это тоже как бы о нем. Морализаторство – о, любимое занятие парвеню, любимейшее! Вот он так и рассуждает: я работал, не покладая, теперь – заслужил.
Право имею!

Абсолютно так – и заслужил, и право имеет. И всё-то вокруг него крутится. Ну, вокруг итога его собственных кручений на той самой ниве. Вокруг зеленой бумажки, ради которой в этом мире крутится столько – вещей, процессов, информации и судеб, - ни в сказке сказать, ни пером описать!

Как мы знаем, конец этого рассказа почему-то совпадает с началом рефлексии по поводу, например, истинного уважения: уважают окружающие Господина – уважают собственно Господина, либо результат его трудов? Как оказалось – результаты трудов.
Потому как очень всё, радикально всё, поменялось после известного события, приключившегося с Господином в солнечной Италии. Уважение из, казалось бы, ну такого искреннего, какого человеческого, такого глубокого… уважение – куда оно девается? В лучшем случае трансформируется в безучастную вежливость очень сомнительной искренности.

И? Да ничего: жизнь продолжается, та самая, иллюзии о её бесконечности которой думалось и Господину, и читателям, - продолжается, но только в несколько измененном составе. И как-то вот стройняга-концепция: поработал – отдохни! -вот как-то буксует, система буксует. А неизменно правым остается рок, судьба, доля с фундаментом своим в лице Случая.

А ещё такие вот человеческие, очень человеческие мысли, мыслишки не то, чтобы уж так сильно одолевают Господина, но не оставляю его, не оставляют. Буржуазные мысли о чуть продажной, но доступной любви… Дальше воображение рисует контуры этих жриц любовной нивы, по замыслу Господина, собственно говоря, две нивы – капитала и любви и должны сойтись под чуть высокомерным «контролем» выходца из Нового Света на теплых берегах самого известного моря в истории человечества.

Ан-нет! И этого не успеет случиться – рок-с, знаете ли-с, рок!

Что же из сказанного следует? Уж точно не морализаторство. Мораль – да! Но совсем не такая ожидаемая, как «живи сейчас!», «не откладывай жизнь на потом!», - не такая. Хотя бы потому, что Бунин слишком любил себя и свой талант, чтобы заниматься обучением всего оставшегося человечества. Да и некогда было: две жены – это вам ещё тот ноблесс оближ!

Блестящий рассказ, блестящий язык, стиль и гениальный талант.

В этой сети как-то кто-то задал мне вопрос на сравнение Набокова и Бунина. Иван Алексеевич – Нобель по праву, абсолютно законно и совершенно заслуженно! Язык – нет слов! Владимир Владимирович – талант, вне всякого сомнения! Стилист и белая кость, писатель-аристократ. Но Бунин – для меня огромное открытие.

Потрясающе!