Больше рецензий

RidraWong

Эксперт

по хроническому запойному чтению...

10 января 2020 г. 22:55

509

3.5 Дневник беременности?

— Дневник беременности? Мужики не поймут. Алкоголизм, политика, из личной жизни — импотенция, — вот достойные темы. Страдание, борьба с самим собой. А рождение, беременность? Немужественно, некультурно. Бабы фыркнут: «Нашла о чем говорить, сама с животом ходила. Чего она выпендривается?»

Никогда, слышите, никогда не заводите в компании подвыпивших женщин разговор о беременности и родах! Иначе прорвется плотина, и хлынет лавина рассказов: смешных, пикантных, жутких, страшных и несть им числа. Переплюнуть их могут разве что мужчины, которые подвыпив, начинают вспоминать армию. Тоже знаете, та еще тема…
С другой стороны, я вроде бы автору, Мануэле Гретковской, не наливала. Ее героине, хм, Мануэле Гретковской, тоже не наливала, а выслушала все в таких подробностях, что куда там хмельной вечеринке. Это даже не моральный эксгибиционизм, это какое-то самовыворачивание наизнанку. Героини всевозможных «откровенных» ток-шоу рыдают от зависти. Еще бы, в гинекологическое кресло они пока зрителей вместе с собой не затаскивали.(Хотя, возможно, я просто об этом не знаю) Но Автор считает писательский эксгибиционизм нормой

Писатель — эксгибиционист, пусть даже стыд или талант заставляют его прикрываться вымышленными героями. Дабы состряпать приличный роман, он сдирает кожу, скальп мыслей с себя и ближних.

И своеобразной платой за интерес читателей.

Вечером похмелье — выплюнула из себя слишком много воспоминаний, интимности. Остается опустошенность стыда. Невозможно сказать одно и умолчать о другом, жизнь — это цепочка (порой драгоценная, но чаще — кандалы), и даже если одно звено в ней замкнуто, то другие широко распахнуты, словно объятия судьбы.

Правда, с ростом Мануэлыного живота эксгибиционизм ее постепенно затухает. Появляются достаточно интересные вставки о местах, где она побывала: Греция, Мадейра, Стокгольм, Варшава; об её писательской кухне: книги и телесценарии; об укладе жизни небольшой шведской деревеньки, где Автор жила до рождения Польки. (Полька – и уменьшительное от Полина, и национальность ГГ).
И в принципе, я бы отнеслась бы к этому опусу гораздо более положительно, если бы знала из аннотации, что меня примерно ожидает. А так наобещали мне что-то про польскую la femme fatale, скандалистку, феминистку, постмодернистку, а тут ба-бах, получайте подробный, практически каждодневный дневник беременной. И хотя в целом, и с юмором, и не бесталанно, но для феминистки слишком по-женски, а для писательницы — банально.

Книга прочитана в рамках игры “KillWish”, Тур 4. Средневековье: Стрелы Робин Гуда.