4

Честное слово, я не нарочно, оно само. После "Изломанного аршина", повествующего о нравах литературной тусовки времен Николая Первого, прочитала "Веселую жизнь" - о литературной тусовке времен генсека Андропова.

К счастью, у него нашлись в холодильнике две бутылки пива. Я взмолился: вопрос жизни и смерти! Через пять минут мой великодушный друг принес «лекарство», но, увидев меня на ногах, укорил:
– А говорил, умираешь…
– Он умирает! – я указал ему на Влада, который вытянулся на одре и даже руки на всякий случай сложил крестом.
– Это кто?
– Секретарь нашего партбюро.
– Кучеряво живете!

Типичный привычный Поляков. Советские литераторы, партаппарат, адюльтеры и романы, дом творчества и ресторан, выпивка и смесь язвительности с ностальгией.
Временами слишком злые и лишние переходы на личности. Раньше Юрий Михайлович лучше держал баланс.
Много упоминаний не просто о том, что было дальше, но о смертях. Возраст сказывается, ничего не поделать.
А в остальном - достоверный взгляд человека, обернувшегося на прошедшее. Вот так мы жили. Вот так думали. Вот так вели себя. Вот этого желали, не предвидя, что получится. Вот таким был я, авторское полу альтер эго - писатель Полуяков. Тогда, на излете соввласти, когда самый воздух сгущался в цитату из Гашека: "такой идиотской империи не место на белом свете".

- Социализм, экселенс, – строй неплохой, но им надо уметь пользоваться!
– Наливай!

Кроме того, книга просто хорошо написана. Качественно. В ней есть и сюжет, и интрига, и множество счастливых и несчастливых случайностей. Очень немало по любым временам, не только нынешним.