Больше рецензий

red_star

Эксперт

Эксперт Лайвлиба

2 декабря 2019 г. 06:46

3K

3.5 Концептуальная нищета

Ржание большевистской конницы и звон еврейского золота, сливающиеся в одну траурную мелодию, были бы для воспитанников Бальдура фон Шираха самыми реальными звуками на свете, хоть и раздавались только в тех местах, куда попадали уже наученные слышать их постоянно адепты...

В.О. Пелевин, «Оружие возмездия», 1990

Джоэль Мокир написал большую, красивую, даже в чем-то интересную книгу. Ее даже почти перевели на русский. В том смысле, что она вышла в переводе, который, однако, читать крайне трудно, ибо он нехорош синтаксически. А когда я увидел, что переводчик считает Франкфуртскую школу экономической школой, я окончательно приуныл и переключился на электронный англоязычный оригинал, мне и авторских фейспалмов было вполне достаточно, наслаждаться таковыми переводчика я оказался не готов.

В «Хищных вещах века» был такой персонаж – доктор философии Опир, который мог оправдать любой ужас повседневной жизни, выдав его за прогресс. Мокир – это Опир сегодня. И дело не в том, что основной тезис книги в 750 страниц сводится к одной фразе – Британия стала первой в экономической гонке, так как у нее была просвещенная элита. Дело в том, что Мокир занимается сомнительными с моральной точки зрения вещами. Он оправдывает социальные следствия Промышленной революции, и делает это почти все эти 750 страниц. Ладно, скажете вы, ну оправдывает, и что тут? Да, дело в том, как именно он это делает.

Советскую индустриализацию часто сравнивают с Промышленной революцией в Великобритании. Изменение социальных отношений в сельском хозяйстве, создание большого рабочего класса, быстрый рост определенных секторов экономики. И я подумал, как бы выглядели аргументы Мокира, если заменить фон на советский? Большевики провели коллективизацию, изменив отношения собственности на земле и отправив миллионы людей в города – кто сказал, что пролетаризация — это плохо? В городах скученность, нет жилья и болезни – зато через несколько десятилетий, к 70-м, их потомки стали жить лучше. Сомнительно? Крайне. А если прямее, то чушь это и моральный релятивизм.

За пределами оправдания лучшего и доступных миров Мокир рассказывает нам, что, в соответствии с обожаемой им теорией уже знакомого нам Дугласа Норта , вся прелесть Британии в институтах, которые оказались в нужное время в нужном месте и дали возможность всех обогнать. Проблемы этой теории в ее полной бесполезности, ибо, по сути, это просто отказ от анализа. Почему древние греки победили троянцев? Институты лучше. Почему римляне завоевали Средиземноморье? Институты лучше. Лучше чего? В чем лучше? В гибкости. За счет чего? Кто знает.

Самым большим открытием Мокира является утверждение, что первичен дух. Если ты веришь в то, что можно улучшить мир, то тебе нет преград. Это еще один способ отказа от анализа, ибо автор заявляет, что возможны, при известном нажиме, любые изменения. И опять хочется спросить его – т.е. Сталин был абсолютно прав? С точки зрения Мокира, насколько я его понял, да, прав, сталинский вариант «просвещенной экономики» также возможен и естественен, как и созданный «белыми мужчинами в париках».

Проблема Мокира, таким образом, именно в том, что он не видит контекста, считая Промышленную революцию уникальным феноменом, ради оправдания которого, ради сохранения престижа элиты он готов оправдывать все, от детского труда до падения уровня жизни, только бы это через полвека дало отдачу. Но цену этим аргументам легко показать, если ты знаешь, что случай вовсе не уникален. В нашем контексте все они выглядели бы карикатурным воспеванием сталинской команды и модели индустриализации, именно что просвещенной, сознательной, нацеленной на лучшее будущее, но потом.

Мокир, как почти все такие авторы, прекрасно понимает, что его позиция слаба. Более того, ему известны и нормальные работы, такие как книга Померанца и, в особенности, книга Аллена . Последняя – это гвоздь в крышку гроба «Просвещенной экономики». Хоть модель Аллена и чуточку механистична, пока я не вижу в ней существенных изъянов. Предпосылками Промышленной революции по Аллену стали а) наличие в Англии угля б) высокий уровень зарплат, сохранившийся после Черной смерти. Условия эти, соответственно, необходимое и достаточное. Высокая стоимость труда заставила искать способы выкинуть дорогих работников. Уголь дал такую возможность. Нигде, кроме как в Англии, машины долго не приживались, так как труд был дешев и заменять его машиной было не выгодно. Как только технологии сделали машины дешевле, пользоваться ими стали повсеместно. И не надо искать идеологии («промышленного просвещения») там, где ее нет, вернее там, где ее роль была отнюдь не первостепенной.

В известной мере подчеркивание случайного характера нашего отрыва от мира Мальтуса – традиционного порядка – это нормальное следствие текущего уровня исследования. Мы поняли, что нет непреложных законов, что часто многое зависит от случая. И таких исследователей, как Мокир-Опир, это толкает к полному отрицанию каких-либо законов развития. Но я не вижу причины в столь глубоком агностицизме. Того же Темина , которого Мокир упоминает, желание увидеть закономерности отправило к римлянам, там он пытался найти ключевое различие – почему римляне, стоявшие на пороге Промышленной революции, и с институтами, и с изобретениями, откатились назад? Т.е. закономерность есть, просто она вероятностна. Отказ же от познания, разговор о полной случайности – тупик.

За гранью нищеты философии Мокира есть много интересных мелочей, от истории Швеппса до истории научных обществ. Но книгу это не спасает.

Комментарии


Молодца! Так ему


Мне только дай понегодовать )


Вопрос по смежной теме - мне представляется, что вообще крайне мало хороших исследований по политической истории Британии от эпохи Славной революции до Наполеоновских войн. В британской историографии это соответствующий том общей истории Великобритании Черчилля, а в нашей я вообще затрудняюсь вспомнить. Как Вам кажется, такая оценка соответствует действительности, или это просто очередной пробел в моём образовании?


Ну, не совсем до Наполеона, но я как раз поставил себе в планы вот такие две книги: 1 и 2 .


Спасибо, очень интересно.