3

«Что ты такое!?» (к/ф «Хищник», 1987)
«Русского солдата нужно застрелить два раза, а потом ещё и толкнуть, чтобы упал.» (Фридрих Великий)

Как-то на блошином рынке во Львове мне на глаза попалось это старое (1952 г.) потертое издание «Василия Теркина» из соответствующей произведению серии «Библиотека солдата». Попалось за копейки, а учитывая мою некоторую любовь к старым книгам, я решил ее купить, а может даже когда-нибудь и перечитать. И вот настал тот момент, когда в перерыве между несколькими серьезными книгами по науке захотелось чего-то «легкого и быстрого». И вот, к сожалению, не будучи в большом восторге от «Василия Теркина» ранее, я разочаровался в нем еще больше…


*Художник не долго искал прообраз для Василия Теркина...

Известно, что литература – это один из самых древних аттракционов, благодаря которому мы можем «прожить» разные жизни, испытать неведомое и побывать даже в несуществующих местах. Литература может как утрировать реальность, обостряя скрытые в ней конфликты и противоречия, так и подарить опыт, недоступный нам в данный момент в настоящем. Герой Василия Теркина – это как раз-таки недоступный советскому солдату времен ВОВ опыт, опыт универсального, безотказного, смекалистого, веселого, патриотичного солдата-жизнелюба.
Вспомним хронику того времени (1941-1945 гг.): новостные сводки и официальные заявления сухи как пески Сахары, поэзия и журналистика едва ли выходит за границы агитации и пропаганды, большие романы с анализом времени писать еще рано, да и некогда, письма не всегда успевают дойти к живому адресату… Самый честный текст, который мог бы появится в то время – это настоящая окопная правда от первого лица, без всяких купюр. Давайте представим, что такой роман-репортаж вдруг появился, и его даже пропустила цензура. Но нужен ли он простому солдату в окопе? Разве неожиданностью станет для него тотальная смертность, отступления, нехватка боеприпасов, предательства, лицемерие чинов? Конечно нет. А зачем тогда читать ему про ту реальность, которая рядом, только открой глаза? Самое большое его желание – хоть на часок уйти от этой реальности или найти в ней какую-то опору. Василий Теркин как раз и дает этот опыт. Про это пишет и сам автор:

«Я мечтал о сущем чуде:
Чтоб от выдумки моей
На войне живущим людям
Было, может быть, теплей,
Чтобы радостью нежданной
У бойца согрелась грудь,
Как от той гармошки драной,
Что случится где-нибудь.»

С одной стороны, он обычный солдат, а стало быть, каждый, кто читает строки о нем в холодном окопе или шаткой каюте может ассоциировать себя с героем. Таким образом, мир Теркина – это и их мир. Теркин – сосед и товарищ. С другой стороны, Василий Теркин персонаж сказочный, эдакий сверхчеловек, который «всегда готов» и «не может умереть».

«Жаль, давно его не слышно,
Может, что худое вышло?
Может, с Тёркиным беда?
– Не могло того случиться.
– Не похоже.
– Враки.
– Вздор…
<…>
То серьёзный, то потешный,
Нипочём, что дождь, что снег, —
В бой, вперёд, в огонь кромешный
Он идёт, святой и грешный,
Русский чудо-человек.»

А как любой сказочный герой, делающий смелые и правильные с точки зрения читателя поступки, он становится для него, читателя, примером, превращаясь из персонажа развлекательного в персонажа назидательного. В аду фронта лишь Василий Теркин обладал исключительным правом обязательно выжить, и не просто выжить, во чтобы то ни стало, а «выжить достойно». Не это ли главная мечта, главное желание любого бойца на огневом рубеже? Так, Василий Теркин стал главной мечтой для многих фронтовиков, а стремясь к ней, они хотели быть ближе к своему литературному идеалу. Так, вольно или невольно, этот «русский чудо-человек» стал лучшей агиткой на тему ответственной и жертвенной солдатской службы. Только как это часто водится, мечта живет дольше своих носителей. Василий Теркин пережил много фронтовиков, так и не доживших до Победы, вот только после нее все ожидаемо изменилось, и Василий Теркин в мирное время стал не нужен. Это понимал и Александр Твардовский.

«Тёркин, Тёркин, в самом деле,
Час настал, войне отбой.
И как будто устарели
Тотчас оба мы с тобой.»

Автору в письмах предлагали продолжить историю героя в мирное время. Но в советской мирной Атлантиде «чудо-человеку» была уготована лишь роль «стахановца». Но являлась ли такая «мечта» действительно всеобщей? Желание совершить трудовой подвиг и желание «выжить, не замарав совесть», как говорится, «две большие разницы».

«Нет, товарищ, зло и гордо,
Как закон велит бойцу,
Смерть встречай лицом к лицу,
И хотя бы плюнь ей в морду,
Если всё пришло к концу…»

В послевоенное время «Василия Теркина» принято представлять, как отличный образец военной поэзии. Только мало кто добавляет при этом, что эта поэзия хороша лишь в военное, а не поствоенное время. Поэма до сих пор включена в школьную программу, и очевидно, несмотря на свою легкость для чтения, благодаря «частушечному» четырехстопному хорею, с трудом заинтересовывает юного читателя. Оно и понятно, ведь «Теркин» написан был не для них, он не их мечта, не их идеал. Минобру стоило бы задуматься о своей попытке заставить детей полюбить чужую мечту. Если отстранённо посмотреть на Василия Теркина с точки зрения литературы, то персонаж этот выглядит довольно плоско. Кому интересен столь «идеальный» герой? В современной культуре, любой герой без изъяна недостоверен, пусть даже он и фантастичен. Более того, он просто не интересен. Согласитесь, что, если выбрать произвольную фронтовую ситуацию, вы на сто шагов вперед пропишите поступки Василия Теркина в ней, благодаря его четкому алгоритму «отличного бойца». Нет сомнений – нет интриги. Сам факт периодичности выпуска следующих глав и рождение поэмы из небольших фельетонов на ту же тему говорит о шаблонности героя. Более того, периодичность – равно эпизодичность. История Теркина не цельная. Короткие истории-сказки про чудо-молодца, а где взросление героя, где перемены?
Также возникли и сомнения по поводу ценности «Василия Теркина» как поэтического произведения. Размер довольно прост, напомню, это размер «частушек». Запоминается легко, поется еще проще. Рифмы просты, строки коротки. Самое то, для перерыва между боями. Много повторов, междометий и прочих мелких словечек для заполнения объема да подгонки под размер. Интересных метафор мало. Да и вовсе, автор сам доказал для меня то, что «Теркин» это не искусство поэзии, а ремесленничество, пусть и качественное и нужное в свое время. Как? В этом томике есть большой комментарий автора по поводу того, как писалась поэма. И там Твардовский сам говорит о том (показывая примеры), как некоторые главы «Теркина» появлялись из переработанных стихотворений, ранее опубликованных им в газете «На страже Родины» и пр. Причем часто в том же размере и с большей частью тех же слов. Т.е. поэма во многом - это результат переработки-редактуры ранее написанных стихов, часто заключающейся при этом в несложной перестановке слов. Согласитесь, что для серьезной поэзии даже одно слово переставленное или исключенное из стихотворения кардинально меняет все как в ритмике, так и в смыслах.
Тем не менее, есть и в «Василии Теркине» интересные строки и трогательные моменты. Например, глава «О любви» или философская «Смерть и воин», где солдат спорит с торопыгой Смертью.

«Всех, кого взяла война,
Каждого солдата
Проводила хоть одна
Женщина когда-то…»
***
«Срок иной, иные даты.
Разделён издревле труд:
Города сдают солдаты,
Генералы их берут.»

*Автор рецензии у памятника Твардовскому и Теркину в г. Смоленске (внимание на иронично вставленный кем-то в руку памятника букет!)
***
В наше мирное и довольно сытое время никто не захочет быть Теркиным. Пора оставить эту мечту тем, кто в ней нуждался, и кто, возможно, благодаря ей выжил или дожил до Победы. «Василий Теркин» литературное явление четко привязанное к конкретному времени и адресованное конкретным людям. Время это уже давно прошло. Многие адресаты дожили свой трудный век. Литературная ценность текста сомнительна. Так может оставим эту Мечту тем, кто ее ждал и заслужил!?

«Но когда пора настала,
Долгожданный вышел срок,
То впервые воин старый
Ничего сказать не мог…»

МОЕ МНЕНИЕ ОБ ИЗДАНИИ:
Несмотря на серийность, довольно качественное карманное издание, с цветными и чёрно-белыми иллюстрациями и комментариями автора.
Формат карманный (130x165 мм), твердый переплет, без суперобложки, 240 страниц.

Достоинства издания: твердый переплет; плотная бумага; многочисленные иллюстрации О.Г. Верейского, подробное содержание, авторские комментарии и ответы на письма читателей А. Твардовского.
Недостатки издания: не обнаружено.

ПОТЕРЯЛ БЫ Я ЧТО-НИБУДЬ, ЕСЛИ БЫ ЕЕ НЕ ЧИТАЛ:
Больше нет, чем да. Тот редкий случай, когда книгу я начинаю читать (перечитывать) не по осознанному выбору, а как бы случайно. Не то чтобы меня впечатлял «Василий Теркин» раньше, но еще больше он меня разочаровал после последнего (этого) перечитывания. Тем не менее я пришел к некоторым интересным для себя выводам, о чем написал выше.

КОМУ ПОРЕКОМЕНДОВАЛ БЫ:
Питающим любовь к романтизации ВОВ.

ВИДЕО В ТЕМУ: Для меня песней №1, выражающей не бравурную и эпическую «Победу», а Победу трогательную, смиренную, долгожданную, тихую, которая комком в горле и слезой в глазу, является песня ВИА «Песняры» «Возвращение». А как хорошо вписан в ее середине вальс! «И женщины седые хорошели…».

<= эта рецензия в общем доступе