4 Танец со смертью

Творчество - это картина, написанная собственной кровью. (с)

Главное отличие человека от животного – человек знает о том, что смертен, и именно это знание дает ему возможность выбора между to be и not to be.

В тот момент, когда размахивающее палкой существо, кричащее что-то на непонятном нам языке, обнаружило у подножья скалы своего мёртвого сородича, и произошел главный скачок от homo erectus к homo sapiens. Человек впервые понял, что у него есть возможность выбора. У него есть свобода. И что он может сам выбирать – стоять ему на скале, пытаясь сделать шаг, или продолжать жить обычной жизнью. Этот урок человечество пронесло через века. Суицид, как смертельная, неизлечимая болезнь, как вирус, появлялся в каждом веке, в каждой стране, и никогда ещё к нему не было однозначного отношения.

Григорий Чхартишвили, больше известный под псевдонимом Борис Акунин, написал не столько книгу, сколько настоящий трактат о истории самоубийства. В этой книге есть всё, что вам нужно знать об этом явлении. Начиная с его самого зарождения, и заканчивая отношением к нему разных народов, культур, религий. Суицид в средневековье, суицид в христианстве, исламе, буддизме, суицид в философии и суицид в Японии, способы суицида, карта суицида, и, наконец, самое главное, суицид в творчестве. Книга разделена на два тома. Первый – "Писатель и самоубийство" – история вопроса и взаимодействие творчества и самоубийства. Во втором же – "Энциклопедия литературицида" – более трехсот пятидесяти имён писателей с кратким описанием жизни, которые всё-таки решились на отчаянный шаг.
Триста. Пятьдесят. Человек. Одной. Профессии.

Истинно творческому человеку трудно мириться с мыслью, что он – тварь, то есть кем-то сотворен; если ты не смог себя создать, то по крайней мере можешь сам себя уничтожить.

Мне, как более менее творческому человеку, было близко всё, о чём говорил Чхартишвили. В одном из разделов главы названы в соответствии с главными причинами самоубийств среди писателей – любовь, утрата, пьянство, безумие, творческий кризис и так далее. Ни для кого не секрет, что творческие профессии – это опасные профессии, входящие в группу высокого суицидального риска. И что у писателей вместо нервов – оголённые провода, а вместо крови – алкоголь. Это люди, которые всю жизнь вальсируют со смертью, люди, которые пытаются играть на бумаге в бога, которые живут как на иголках в силу разных причин. И статистика показывает, что человек, вступивший на эту скользкую дорожку, обречён на финал, который неминуемо повторяется из века в век.

Больше всего впечатлила глава о писателях, которые не написали роман, а превратили в него свою жизнь. Это писатели, чья биография была куда ярче и интереснее, чем их произведения. Но за это они заплатили точно такую же цену, и, не совладав с собственным безумием, застрелились, повесились или придумали что-нибудь пооригинальнее. Также понравился подробный разбор персонажей Достоевского, антагонистов, которые всю жизнь искали бога, а в итоге закончили самоубийством.

Искусством могут быть не только картины, книги, ноты, но и стиль жизни. Тем более - смерти.

К суициду нет и не может быть однозначного отношения – когда-то самоубийц протаскивали по площади на радость толпы, в другое время отказывались хоронить, иногда завидовали, а в Японии и вовсе считали суицид достойным финалом жизни. В книге даже есть подробная инструкция о том, как совершается харакири.

Книга, как говорит сам автор, рассчитана на тех, кто хоть раз задумывался, грозился или даже пытался совершить самоубийство. Она не подойдёт только тем счастливчикам, что ни разу в своей жизни не думали о том, чтобы наложить на себя руки. Чхартишвили ни к чему не призывает, никого не осуждает и не встаёт ни на одну из сторон в этом вопросе. Он лишь озвучивает голые факты, причем, в достаточно ироничной форме и с чёрным юмором. Так что если вам интересна подобная тематика, советую прочитать и сделать свои выводы.

Начав подменять реальные вещи словами, литература не остановится, пока не назовет все вещи словами, то есть пока не создаст полную копию реального мира.