2 Чисто анархо-левацкая сущность (нет)

Самый первый и главный вопрос, который хочется задать этой книге: а для кого она? Кто тут целевая аудитория? Потому что разобраться, поднапрягшись, что хотел сказать автор, можно, но вот для кого?
Главный герой – обычный польский парень по прозвищу Сильный лет плюс-минус двадцати. Он крепко сидит на амфетамине, среди краткосрочных целей его жизни: закинуться очередной дозой и затащить в постель практически каждую проходящую мимо девушку. А еще он живет идеологиями. Запад плохой, русские не лучше. Это все знают. В Америке капитализм, Россия просто не очень. Никаких сомнений. Сильный скажет об этом читателю много-много раз (повествование от первого лица). Не то чтобы наш парень рьяно отстаивал свои убеждения, ему куда интереснее общаться с барышнями (ври так, будто сам веришь в то, что говоришь), обдумывать разрыв с бывшей пассией (ну че ты, нормально же общались), втягивать амфу и на фоне наркотического опьянения творить всякий беспредел. Его личная убежденность не поддерживается ни единым фактом или аргументом, просто Сильный – жертва пропаганды.
Так вот, возвращаясь к вопросу. Для кого же эта книга?
Для тех, кто понимает, что такое идеологическая пропаганда, лобби и иже? Вряд ли. В книге не описано ни механизмов, ни секретов, просто сам факт наличия, что и так понятно.
Или же для тех, кто и сам как просто парень Сильный? Малоожидаемо, что его братья по разуму смогут вообще осилить почти триста страниц наркоманского бреда (тут, собственно, всем придется приложить усилия).
Да и в целом, это, пожалуй, самое емкое определение книге: наркоманский бред. Пусть филологи и лингвисты поправят меня, если я ошибаюсь, но я не нашла никакой литературной ценности. Даже встреча Сильного с самим автором в образе стенографистки полицейского участка (естественно, он подумал, а можно ли затащить и ее в постель) не кажется интересным приемом, поскольку к этой части мозг читателя отключится и не сможет оценить.
Получается, ответа я так и не нашла. Не рекомендую книгу вообще никому, лучше перечитайте 1984, ребята.