5 Сухбат Афлатуни – «Рай земной»: плюшевая жизнь с хэппиэндом

Есть такие книги – пироги. Румяные, слоистые, нашпигованные проглядывающей из теста начинкой, вкусные в тот момент особенно, когда их из духовки вытаскивают. Вот роман «Рай земной» как раз такой пирог.

Притом, – определить, что за начинка у афлатуни-пирога сложно и с двадцатого укуса. Уж больно много всего понамешано. Вроде как повествование про судьбу-кручину двух подруг закадычных – Плюши (Полины) и Марины. А вроде ещё хрустит на зубах костистый изюм российско-польских отношений. Или вроде бы отдаёт капустным духом религиозная тема. Мясной душок темы «все мужики козлы» присутствует (но совсем чуть-чуть). Удивительное дело: несмотря на разнообразие сюжетных, сплетающихся друг с другом начинок – всё равно вкусный пирог получился, такими, наверное, в раю кормят.

Большую роль играет, конечно, язык, тут Афлатуни постарался, поиграл на славу. Особенно в сюжетах, связанных с Плюшей, которая ведь и Плюша неслучайно. Она рыхлая, вся из себя аморфная тютя какая-то, плюшевая – ну, по жизни такая. Семьи нормальной не образовавшая, карьеры не вылепившая, даже из мамусиной квартиры так до старости и не съехавшая.

Марина, плюшина подруга, ей в противовес энергичная, стремительная, на острую правду невоздержанная – явный антагонист. Но судьбой тоже невдалая: семьи не получилось, сын запропал в польской глуши, работы разные за всю жизнь работала, а в результате нажила себе только рак, от которого и…

К повествованию о судьбах подруг в «Рае земном» приплетаются всякие-разные истории о русских и католических священниках, о поляках, погубленных запросто и попусту в кровавые 30-е, есть даже вставная новелла за авторством некоего отца Фомы – детское Евангелие (там Христу и апостолам по 13 лет – прикольная, кстати, тема, которая меня, абсолютнейшего атеиста, хоть и улыбнула, но по-доброму).
Как из всего этого складывается роман? Да не знаю, не знает и сам автор, о чём прямо заявляет в одном из своих интервью; просто всё складывается. И я Сухбату верю, что так бывает, когда в результате перемешивания многих тем получается пирог. Иногда, правда, у некоторых всё расползается, как кисель, но это явно не случай этой книги.

Теперь попробую всё же расшифровать для себя названия романа. Как ни крути, но наиглавнейшим героем получается Плюша, ей автор симпатизирует, её он крутит так и этак чисто даже стилистическими оборотами, и прочими играми. Так получается, что несмотря на всю никчёмность, дурацкость своего земного существования проживает эта Плюша жизнь в индивидуальном раю земном: тихо, спокойно, не бултыхаясь в волнах страстей, наслаждаясь мельчайшими радостями, ведь поле – большое, мрачное заснеженное поле жизни – оно за окошком её маленькой, двухкомнатной квартирки.

У Афлатуни ведь очень хитро и в финале, он не говорит прямо, что Плюша тихо умирает, всеми забытая, никому не нужная. Наоборот, получается, что по щелчку пальцев вдруг сбывается всё, что она лелеет для личного счастья: звонят из детского приюта с приятными вестями и говорят, что готовы отдать в опеку ребёнка. И поле за окном тут же оживает суетой – там решают наконец увековечить память репрессированных поляков (за это долго и упорно борются на протяжении романа плюшины начальники из польского центра памяти). Плюшин рай земной сам по себе, незаметно перетекает в рай небесный – потому что таков удел праведников, живущих тихо и незаметно.

Что ж, роман Сухбата Афлатуни произвёл приятное впечатление. Это вполне заслуженный шорт «Большой книги», книга, которая в призёры, скорее всего, не выбьется. Буду, впрочем, рад, если ошибусь с прогнозом, уж на бронзу-то книга точно может претендовать.