5

Лондон, 1922 год. Многие не вернулись с войны, в том числе и оба брата Фрэнсис Рэй, а отец ее их гибели не пережил. Оставшись с матерью вдвоем без средств к существованию и слуг - а работа для женщин "из благородных" пока еще считалась не тру, - вынужденная самостоятельно заниматься хозяйством Фрэнсис решает сдать второй этаж дома квартирантам, и к ним в уютный особнячок на Чемпион-Хилл въезжает молодая чета Барберов из "класса клерков". Интересно, что в то время Чемпион-Хилл и Кемберуэлл в целом считался вполне элитным районом в сравнении с соседним Пекхэмом, где проживали лавочники и прочий люд классом пониже. Послевоенное время - как раз то, когда необоснованные границы между ранее принятыми классами начали стираться, и в романе это прекрасно иллюстрируется.

Традиционно для Сары Уотерс, Фрэнсис вовсе не старая дева, а в принципе не интересуется мужчинами. В предвоенные годы она ходила на митинги суфражисток и даже провела три ночи в полицейском участке за то, что швырнула туфлями в члена парламента, а еще встречалась с девушкой, но после смерти братьев и отца оставила эти "детские глупости" и осела в четырех стенах, подчинившись размеренному распорядку дня: хлопотам по хозяйству (пыль с лепнины да псевдоякобианских завитушек сама себя не сотрет), чтению "Таймс" (на другие газеты денег нет), беседам с матерью за чашкой какао, походам в кино по средам и раздумьям, где бы взять денег, чтобы оплатить счета да накопленные отцом долги. Квартиранты стали для нее палочкой-выручалочкой, пусть поначалу чужие люди в доме и напрягали: ходят что-то, топочут, и комнаты обставили аляповато, и газ жгут, и ванны принимают... А если сталкиваешься с ними, особенно с мистером Барбером, будучи в халате или неприбранной, или в саду поздно вечером, а он еще и флиртует - тут и у меня, как у читателя, включался режим кринжа. Знаю, каково жить в коммуналке даже в современное время - всем неудобно, не расслабиться и не походить по дому в трусах, приватности никакой, постоянные мысли о соседях, как бы им не помешать, и как бы от них отгородиться.

Постепенно миссис и мисс Рэй привыкли к постояльцам и даже с ними подружились, но если под одной крышей оказываются две молодые дамы, одна из которых лесбиянка, а вторая, как выяснилось несчастна в браке, жди беды. Так и получилось - первую половину книги я читала любовный роман в прекрасном историческом антураже, со всеми переживаниями, свойственными, наверное, таким людям в ту эпоху, а вторая половина заставила вспомнить Джоди Пиколт с ее полицейскими расследованиями и судебными процессами, когда виновник известен с самого начала, но на сто лет раньше. Здесь на полную работал режим "мысли как преступник", со всех сторон препарировались моральный выбор, совесть, тайные отношения, оправдание и обвинение, принятые нормы, разные стороны справедливости. Читателю поспорить с собой и заглянуть внутрь себя, безусловно, придется.