4.5 Моя история не самая страшная, не самая точная, не самая жестокая и не самая красивая. Она просто держит меня за горло и не отпускает.

Веселенькая обложка – это что-то ужасное и совершенно не подходящее к этой книге. А вот к содержанию никаких нареканий нет – полный восторг, удивление узнавания, неповторимый авторский стиль, новый совершенно незнакомый пласт истории и культуры и очень знакомые духовно персонажи. В предисловии к одной из любимейших моих книг "Игра в классики" автор этого предисловия рассказывает, что из всей мировой литературы именно латиноамериканские писатели пожалуй наиболее близки к русской литературе по своему духу искателей правды, людей не останавливающихся на материальном и даже не останавливающихся в своем счастье. И пусть прочие культурные особенности и природа Доминиканской республики бесконечно далеки от реалий матушки России, но на протяжении чтения меня не оставляло чувство сопричастности и узнавания. Возможно это то, что связывает всех жителей стран, где были авторитарные режимы, кровавые чистки и прочие «прелести». Вы можете думать, что все это вас не касается, что это уже лишь достояние историков и ловких, не гнушающихся спекуляцией на этой теме, политиков. Но в мире ничто не проходит бесследно и ничто и никогда не кончается.
Что же за проклятие такое преследовало семью Оскара, что же это за загадочное фуку? Это обычный магический реализм – литературный прием и не более? Да и проклятие ли это на самом деле, даже если оно приводит героев к гибели? Для меня оно стало скорее чем-то вроде национального духа (Мангуст из той же серии) – верности себе, своей семье, своей родине, то, что невозможно до конца искоренить никаким Трухильо. И что неизменно будет приводить к гибели лучших сынов и дочерей любой поставторитарной страны, пока не заполнены пустые страницы в истории палачей (параллели с нашей страной прям напрашиваются). Оскар гротескно толст и кажется невероятно слабым, но если присмотреться к нему поближе, то и в нем мы видим ту же силу, что так явно читается в его бабушке, матери и сестре. Он не изменяет себе даже ради собственной выгоды, много ли вы знаете людей способных на подобное?
Женские персонажки тут просто великолепны, хоть и описаны нарочито грубым языком (впрочем, как и почти вся книга). Эти три поколения женщин словно символы прошлого, настоящего и будущего. Крепко стоящая на ногах, твердая в вере Ла Инка – эпоха до Трухильо. Мать, израненная и брошенная в чужие алчные руки в детстве, но тем не менее вызывающе красивая в юности, бешено сексуальная и алчная до удовольствий, жестокая к своим детям, хоть и любящая их где-то глубоко в душе – эпоха Трухильо. И Лола – новое поколение, говорящее, что никогда ноги их не будет в Доминиканской республике, поколение детей вынужденных и экономических эмигрантов, переживших много трудностей (привет, американский расизм), путешествующих по миру, но несущих горечь в душе от знания, что они здесь все равно навсегда останутся приезжими. Сложные отношения матери и Лолы, которые тем не менее не способны разорвать даже побег, тоже, на мой взгляд, хорошая аналогия на отношение эмигрантов к своей родине – пусть она порой и хуже любой мачехи, но тем не менее другой матери у них нет и они ее все же любят, чтобы не говорили. Но не все безнадежно – у Лолы будет дочь и возможно ей не понадобится защита от фуку, она же родилась в демократической стране (ха-ха, сарказм), она настоящий символ надежды. Но это все лишь мои фантазии на тему «что хотел сказать автор», что он хотел ведомо лишь ему, возможно вы в этой истории и ее героях увидите что-то совершенно другое.