Больше рецензий
Эксперт
Фламинго
8 августа 2019 г. 21:13
3K
3 Несправедливость и преступление – одно и то же, независимо от того, совершены ли они венценосцем или мелким негодяем. (с)
Рецензия
Два трактата о правлении — труд английского философа и педагога Джона Локка, который с помощью двух книг объясняет роль государства в жизни общества и человека, рассказывает о договорной теории и критикует учение об абсолютной власти. Чем прежде всего привлекла данная работа? Теорией о государстве, либерализмом (всё же Локк является одним из «отцов либерализма»), идеей о свободе. Всё это встречается в данных трактатах. После прочтения я испытала противоречивое чувство, но в целом осталась довольной из-за стиля написания.
Книга состоит из ведения и двух основных трактатов, которые излагают его идеи о государстве. Первый трактата посвящен критике работы Роберта Филмера (теория об абсолютной власти, обожествленная власть) — в введении английский философ поясняет, почему его работа так при-влекла его внимание и почему он взялся тщательно рассмотреть сей труд. Второй трактат уже о его собственной теории государства, построенного на свободе и либерализме.
Локк начинает свой труд (в первом трактате) с понятия «рабства» в контексте работы «Патриарх» одного философа — Роберта Филмера. Начиная с понятия «рабства», Локк пытается всей душой понять, в чём такая популярность этого «трактата» у сторонников абсолютной власти, чем могут обосновать и доказать совершенство системы Р. Филмера. Однако Локк не нашёл ничего, кроме пыли, которую автор бросает в своего читателя и ослепляет подобными высказываниями. Слишком много в последнее время появилось людей, готовых льстить всем, не разбираясь в деле и не подкрепляя свои доводы хорошими доказательствами и примерами:
«В последнее время среди нас появилась порода людей, которые готовы льстить монархам, утверждая, что, каковы бы ни были законы, в соответствии с которыми существуют и должны пра-вить монархи, и каковы бы ни были условия, на которые они соглашаются при получении власти, и как бы прочно ни были скреплены торжественными клятвами и обещаниями их обязательства со-блюдать оные, монархи обладают божественным правом на абсолютную власть».
Сам же Локк вот что говорит по поводу рабства: «Рабство является столь отвратительным и жалким состоянием человека и столь противно великодушному нраву и мужеству нашего народа, с которым оно просто никак не совместимо, что почти невозможно себе представить англичанина, и том более джентльмена, выступившего и его защиту». Сложно не согласиться с таким тезисом. Однако стоит признать, что многие в то время одобряли рабство, даже будучи джентльменом; прекрасно жилось и при колонизации стран, угнетая народ, не считая это формально рабством. Удобно, не так ли?
Первая книга строится вокруг критики работы «Патриарх» Р. Филмера; Локк стремится понять, что нового внёс Р. Филмер в теорию абсолютной власти, так как многие читают, что он пошел дальше сторонников и сотворил совершенную модель и систему государства. Прежде всего, Локк пишет, что нужно давать точные определения, которые могли бы помочь читателю понять всю глубину того, чего хочет до него донести автор подобными трактатами. Нужно понимать, что и доказательства должны быть точными. Подобные работы, действительно, должны иметь не просто вы-од или какое-то следствие, нужно, чтобы автор умел показать, почему он прав, привести примеры, указать источник идеи и тому подобное (например, как это делал Платон, Аристотель, Цицерон и им подобные). На протяжении всей первой части Локк изумлялся тому, насколько неточно автор (Р. Филмер) использует свои доказательства и примеры для того, чтобы показать «совершенство» своей теории. Во-первых, он неправильно трактует Священное писание, которое является для него источником для построения идеальной системы абсолютной власти; во-вторых, неправильно трактуя, он опускает также некоторые важные части псалмов. Например, как указывает Локк, он постоянно опускал слово «женщина, мать» в своём учении, возвеличивая Адама, мужчину, отца, считая, что именно он держатель всей власти. А ведь в Библии, в Священном писании постоянно говорится «почитай отца своего и мать свою» (неточное высказывание, но суть та же), и подобных примеров — множество. На основе подобного истолкования «божественных доводов» Р. Филмер выводит свои принципы абсолютной власти (приведу некоторые из них, основные):
§ «Люди от природы не свободны»: «люди от рождения подчиняются своим родителям». Эта власть является монархической властью (или отцовская власть). Эта власть начинается с Адама, продолжалась его наследниками. Однако в писаниях говорится несколько иначе, на которые постоянно ссылается автор: «Почитай отца твоего и мать твою». Только вот Р. Филмер опускает вторую часть высказывания, тем самым делает самого себя некомпетентным автором. К этой же теме относятся его высказывание: «Предполагать существование естественной свободы – значит отрицать сотворение Адама». Сложно поверить тому, что не доказано. Доказательств, как отмечает Локк, тут либо нет, либо использованы те, которые выгодны только автору, где опущены либо слова, либо истолковано по-своему. И Локк приходит к такому выводу:
«Если эта заповедь “почитай отца твоего и мать твою” относится к политической власти, то она прямо опрокидывает монархию нашего автора; ведь если каждый ребенок должен выполнять ее по отношению к своему отцу, даже если речь идет не о семье, а об обществе, то каждый отец должен по необходимости обладать политической властью, и тогда будет столько суверенных правителей, сколько есть отцов; кроме того, мать тоже обладает этим правом, что уничтожает верховную власть одного высшего монарха».
§ «Правление причиталось Адаму по праву природы»: закономерный вопрос — а что такое «право природы»? Как именно он понимает этот термин? В этом и заключается проблема подобных выводов, когда автор использует какое-либо понятие (в данном случае «право природы»), которое может толковаться по-разному? Вот что пишет сам Д. Локк:
«Что такое право природы? Право распоряжаться своими детьми, которое получают отцы, породив их. Следовательно, право следует за рождением, как возникающее из него; так что в соответствии с этим способом обоснования или различения, примененным нашим автором, Адам, как только его сотворили, обладал правом только по положению, но не на деле, а это на простом английском языке означает, что у него в действительности вообще не было никакого права».
§ «Адам был монархом всего мира». На самом-то деле, представьте себе вот такого Адама, который является «монархом всего мира», тогда все остальные — его подданные. А кто будет монархом после его смерти? Сомнительное дело возвеличивать кого-то, а после не указать точных от-меток по поводу наследников. Локк привёл доводы для того, чтобы опровергнуть данную теорию. Если власть идет по праву отцовства, то надо объяснить грамотно и чётко, что же имеется в виду. Ведь в противном случае все отцы будут монархами, что не подходит под концепцию данного автора. Однако этого не происходит (точнее объясняется это путем приведения в доказательство неубедительных фактов, которые даже перевираются).
«Если мы теперь спрашиваем, каким образом Адам приобрел эту власть над своими детьми, он говорит нам здесь, что, дав им жизнь».
Помимо этих принципов, Локк указывает на противоречия в трактовке путей передачи то-го, чем владел Адам: то в одном месте указывается пожалование и наследство, то в другом — наследование или узурпация; то вообще считает, что «безразлично, каким путем монархи приобретают власть».
«И он мог бы не утруждать себя столь длинным и подробным рассуждением, к которому он прибег, о наследниках и наследовании, если для того, чтобы сделать любого “собственно монархом”, нужно лишь “править как высшая власть, а какими средствами он ее получил, не имеет значения”».
Стоит понимать, что Р. Филмер трактует так, как выгодно его цели работы, тем самым он, коверкая значения слов (например, по поводу людей и зверей в Библии), то опуская слова (например, о почтении отца и матери), то не приводя должных доказательств к своей теории.
«Стоит ему только обнаружить в тексте или на полях слова “править” и “подданный”, и они тут же означают долг подданного в отношении своего государя, история изменяется, и, хотя бог говорит “муж”, сэр Роберт читает “монарх”: у Адама немедленно появляется “абсолютная монархическая власть” над Евой, и не только над Евой, по и над “всеми, кто произойдет от нее”, хотя в Писании не говорится об этом ни слова, и наш автор тоже не приводит ни слова для доказательства это-го».
Первая книга, хоть и не показывает саму теорию Локка, поучает читателя тому, что не следует все воспринимать как должное, как правильное, не вникая в суть прочитанного. Без понимания сути, без знания основных понятий, терминов можно как раз поверить подобному учению, которое прославляет деспотическую абсолютную власть, которая лишает человека и свободы, и его законной собственности по праву труда. Опять же, как и в случае с Т. Гоббсом, который так же писал под влиянием английской революции, нужно понимать, что такие события, как революции, радикально и кардинально влияют на людей и на их труды. Понимая это, читателю следует вникать в суть, глядеть между строк, искать скрытый смысл, понять время написания, чтобы в дальнейшем оценить. Вот чему с помощью первой книги учит Локк, по моему мнению. Этим и привлекает данный трактат.
Второй трактат Локк начинает с того, что дает одно из основных понятий своего труда, а именно понятие «политической власти». Избегая тех ошибок, которые совершил его оппонент, он старается придать всем своим словам смысл и точность, чтобы у читателя не возникло сомнения о правильности. Однако порой возникали противоречия у меня по поводу некоторых моментов. Казалось всё слишком идеальным, даже утопическим. Да, автор уточняет еще в введении, что возможно небольшие ошибки, промахи, но в целом его теория более верна, чем у Р. Филмера из-за наличия доказательств. Чем же важно понятие «политической власти»? Для того, чтобы понять суть власти должностного лица, и это поможет не путать её с властью отцов (или родителей). Под «политической властью» он понимает «право создавать законы, предусматривающие смертную казнь и соответственно все менее строгие меры наказа-на для регулирования и сохранения собственности и применять силу сообщества для исполнения этих законов и для защиты государства от нападения извне – и все это только ради общественного блага».
Пытаясь точнее объяснить данное определение, но исходит от понимания «естественного со-стояния» человека. Естественное состояние человека, по мнению Локка, позволяет человеку наказывать другого человека в таком же состоянии, который навредил ему, нанёс увечья, украл что-то, принадлежащее ему. То есть человек может действовать свободно и на основании своих определенных страхов и знаков наказывать провинившихся людей. Вот как пишет сам Локк:
«Таким образом, в естественном состоянии один человек приобретает какую-то власть над другим; однако все же не полную или не деспотическую власть распоряжаться преступником, но только для возмездия ему в такой степени, в какой это предписывают спокойный рассудок и совесть».
У человека есть право уничтожить в необходимых случаях «вредные для людей вещи» и может причинить зло всякому, кто преступил закон природы, в такой мере, чтобы заставить его раскаяться. Человек должен понять свою вину, понять, что это совершать плохо по отношению к другому, живя в состоянии. Может показаться, что такое состояние достаточно дикое, необузданное. Да, это действительно так представляется. Однако начиная идею об естественном состоянии, он плавно переходит к гражданскому правлению, которое как раз и должно избавить человека от неудобств, возникающих в естественном состоянии (наказания, безопасность жизни и собственности, сохранность). Но кто только будет определять степень наказания в естественном наказании? Человек сможет ли остановиться на достигнутом после наказания? Я не думаю, что, если такая свобода и существовала до государства, у человека был знак стоп в его действиях.
Из-за состояния войны, которое происходит между людьми в естественном состоянии, возникает состояние вражды и разрушения. Это состояние вынуждает людей объединяться ради того, что-бы кто-то доверенный (или доверенные) оказали помощь, обезопасили их жизнь и стали судьей в спорах и конфликтах. Это главная причина, по его мнению, почему люди образуют общество и отказываются от естественного состояния (полное равенство, полная свобода).
«Ведь когда имеется какая-либо власть, какая-либо сила на земле, от которой можно получить помощь, если к ней обратиться, то продолжение состояния войны исключается и спор решается этой властью».
Несмотря на то, что Локк говорит о том, что равенство соблюдается, как и свобода, но есть несколько оговорок по поводу свободы и равенства. Во-первых, свобода в обществе заключается в том, что человек не находится ни под чьей деспотической властью, он находится в подчинении у законодательной власти в государстве, которая установлена по согласию народа; он не зависит ни от чьей воли; только законодательный орган может издать законы, которые в цели безопасности могут частично ограничить те или иные права. Но всё это будет происходить в соответствии с согласием народа, скажем так, под его присмотром и опекой. Таким образом, свобода людей заключается в том, что они должны жить в соответствии с законами, общими для каждого, но сохраняется свобода следовать собственному желанию в рамках законов. То есть можно делать все, что не запрещено. Во-вторых, равенство есть у всех, как считает Локк. Но стоит понимать, что равенство порой может не соблюдаться из-за «возраста или добродетели», «исключительных достоинств и заслуг», «происхождения» и «союзов». Однако бывает ли полное равенство? Я сомневаюсь. У всех от рождения разные возможности, что бы кто ни говорил. Как и происхождение, родословная, которые многое что решают. Мы не в первобытном мире живем (как и он сам), здесь огромную роль играют деньги, положение, происхождения, даже с самого рождения, когда мы находимся под родительской властью. Да, об этом говорит Локк, тем самым периодически противореча своей теории. Равенство бывает в идеальном смысле. Даже если всё будет согласовано с народом, нельзя же сказать, что народ полностью компетентен. Дело так же обстоит и со свободой. Всё это выглядит слишком идеально, противопоставляя абсолютной власти, делаю одного героя, другого — злодеем. Я данном случае я займу положение между.
Локк считает, что у каждого есть право на собственность в силу того, что человек трудится, и то, что является результатом труда, есть его собственность. Мера собственности состоит в том, что человек использует настолько свои силы, ресурсы, насколько хватает. Не нужно брать больше своих возможностей и сил. Участок земли, который человек может обработать, составляет как раз его собственность. Для накопления имущества в государстве вводятся деньги; деньги как долговечная вещь, может накапливаться, храниться у людей и используются в обмене. И опять же деньги становятся противоречивым элементом. Деньги будут решать многое, так как они позволяют накапливать имущества, и тем самым заметно/незаметно склонять в свою сторону то самое согласие народа.
Говоря об отцовской власти, он отмечает следующее: отцовская власть над детьми (точнее родительская, как выяснилось ранее, так как в воспитании участвуют два родителя — мать и отец; и Локком также высказывается мысль о том, что у матерей больше прав, чем у отцов) возможна; однако она не такая, как представляется Р. Филмеру. Родительская власть над детьми законна некоторое время, так как человек после рождения не имеет достаточного разума, понимания законов, которым человеку надо следовать. На протяжении некоторого времени (Локк не уточняет количество лет, упоминает единожды про 21 год) родители обязаны воспитывать своих детей, учить их, просвещать, давать все, что необходимо для воспитания, обучения и развития. Вот как раз из-за того, что не указаны точные сроки возникает вопрос: а если человек останется неразумным и после 21 года и дальше? Что тогда делать? После того, как человек становится разумным, понимающим, он становится свободным от родительской власти (при этом родители не имеют права на собственность своих детей в силу их власти; однако дети могут получать наследство по своему праву). Однако дети обязаны почитать своих родителей, которые вырастили их; и во время старости они должны поддерживать, почитать их также. Это своеобразная благодарность за то, что они в своё время помогли ему встать на ноги.
Говоря о государстве, то Локк выделяет следующие формы: демократия, монархия, олигархия, наследная монархия, выборная монархия. Не исключает наличие смешанных и сложных форм. Однако он говорит так же и о тирании. Я не буду останавливаться подробно на каждой из этих форм, так как суть, считай, у всех философов одна и та же. Интересно же то, что Локк думает по поводу ответственности. Он считает, законодательный орган (который является носителем верховной власти, все остальные виды власти — исполнительная, федеративная — подчиняются ей) ответственен за свои действия, законы. Этот орган должен действовать справедливо, правильно по согласию с народом. Если у народа закрадывается сомнение по поводу того, что какой-либо орган нарушает законы, он может начать действовать. Как пишет Локк, человек может простить грубые ошибки в исполнении законов или регулировании порядка; но человек не сможет простить, если увидит скрытый умысел во всех злоупотреблениях, хитростях, которые используют органы и должностные лица. У народа есть право поднять восстание, так как все органы, а особенно законодательный орган, построен на согласии народа. Однако всё должно происходить в осмысленном виде. Нельзя просто сказать, что что-то нарушается.
«Несправедливость и преступление – одно и то же, независимо от того, совершены ли они венценосцем или мелким негодяем. Титул преступника и количество его приспешников не меняют характера преступления, разве что отягощают его».
«Силу следует противопоставлять лишь несправедливой и незаконной силе; всякий же, кто оказывает сопротивление в любом другом случае, навлекает на себя справедливое осуждение бога и людей».
«Если какое-либо из незаконных действий распространилось на большинство народа, последствия наводили на мысль, что опасность угрожает всем, и если все люди глубоко убеждены, что за-коны в опасности, то ничего не помешает людям оказывать сопротивление незаконной силе».
Также Д. Локк затрагивает идеи о прерогативе власти, об объеме законодательной власти, о тирании и узурпации, о падении государства (в частности, все завязано на законодательном органе, на невыполнении обязательств), о завоевании и так далее.
Читать данный труд было несложно. Автор раскрыл сущность своей теории, на ходу критикуя учения об абсолютной деспотической власти, которая не имеет, на самом деле, по его мнению, реальной власти над людьми, так как они соглашаются на подчинение из-за примененной силы. Его идеи о государстве, свободе, воспитании, ответственности весьма интересны и занимательны. Но во всем есть свои противоречия. Либерализм — сам по себе весьма противоречивая доктрина. Автор учит также тому, что не стоит верить всему, что написано, особенно, если нет достоверных доказательств. Надо всегда зреть корень, искать правду в словах, читать между строк. Лжетолкования очень опасны и для человека, и для государства. Есть, конечно, нечто утопическое, идеальное ведь сложно представить, что подобное может свершиться, если настолько обожествляется власть народа, точнее его влияние на власть и органы власти. У всего есть двойное дно, и иногда нужно смотреть глубже. Идея Локка (например, о равенстве от природы, хотя потом равенство оспаривается в рамках государства), возможно, и хороша и приятна читателю, но порой кажется, что это идеальный пример для будущего. Такое хотелось бы видеть сейчас, однако стоит подумать: а такое возможно? Равенство, возможно, как по мне, было в первобытном мире, но времена такие, что свобода урезается, равенство не выполняется. Невозможно уравнять всех. Есть свои противоречия в его учении, которые нельзя просто так игнорировать. Да, он пытался избежать ошибок своих предшественников, дополняя свои доводы доказательствами, но порой казалось, что получалось слишком идеально для государства и людей. Мне не хватило четко осмысленной идеи Локка по поводу правления при разных формах. Все как будто склонялось к парламенту (что-то вроде такого); он рассмотрел подробно, скажем так, тиранию. Но по остальному прошел мельком.
