3.5 Небо отползающих.

Приходит мужик к любовнице. В самый разгар идиллии, любодеи слышат звук ключа в замке.
- Муж вернулся из командировки! Прыгай, прыгай, - подталкивает женщина аманта к балкону.
- А ничего, что ты живешь на семнадцатом этаже?
Но она не слушает, вытолкнув несчастного, встречает мужа во всем блеске соблазна? а после, дождавшись, пока уснет, выходит на балкон:
- Все в порядке, милый. А теперь отползай, отползай.

Так-то я с большим пиететом к татарам, вспахивающим ниву современной русской словесности – кровь, против нее не пойдешь. Хотя до последнего времени могла назвать лишь двоих: Шамиля Идиатуллина и Гузель Яхину, оба прекрасны, хотя очень разные. И вот судьба, расщедрившись, дарит встречу с еще одним представителем славного племени булгар, да каким: умница, красавец, филолог, преподает в университете, переводит с испанского и итальянского. Самое время для сакраментального: Есть такие нерусские, что языком лучше представителей титульной нации владеют.

И сказавши это, я даже не была бы неправа. Владеет языком. Обладает. Берет с бою. Захватывает в полон и овладевает многими извращенными способами. Насилует с брутальной яростью степняка, разложившего русокосую славянку в грязи посреди взятой крепости. Ринат Валиуллин дивный мастер каламбура. Умение хохмить и извлекать многие дополнительные смыслы из выражений, в коих никому другому не придет в голову искать таковых, доведено у него до филигранного совершенства. Это уровень стенд-ап шоу. Но с противоположным знаком. Оставляющий стойкое ощущение надругательства над языком, вивисекторских экспериментов над его живой плотью.

Что касается сюжета, с ним автор сильно не мудрит. Помните «Небо падших» Полякова? Нет-нет, я не имею в виду дословного повторения. Речь скорее об атмосфере безумной запретной, чуть извращенной страсти, с оттенком инцестуальности. О неумении и нежелании противостоять плотским соблазнам. О многих предательствах, к которым это ведет. О любви к затяжным прыжкам с парашютом (ну я же обещала «Небо падших»). И о способе ухода из жиз..., но упс, молчу.

Мораль незамысловата как грабли и тверда как чугунная сковородка: нехрен девок портить, кобелина. Ох, простите, автор хорош с итальянским – Кобеллино.

Далее были отправлены в мусорную корзину два использованных билета в оперу, где она поспала немного под музыку Чайковского вместе с бабушкой, так как слушать ее в течение трех часов было выше всяких сил: «Уж полночь близится, а оперы конца все нет», – вспомнила Фортуна шутку своей бабули.

Источник