5

Книга начинается с живого существа, которое вроде как не должно быть живым. Вот точно такое впечатление у меня от мира Мефодия Буслаева. Он слишком живой, слишком меняющийся, как будто он еще ребенок, еще играется, еще делает какие-то категоричные заявления, а я-то прекрасно знаю, что он вырастет и превратиться во что-то совсем другое. Мир очень зыбкий, хотя и пытается применять к себе слова "непреложные законы Тартара" и "есть правила, которые нельзя нарушать". Все можно и все будет. И я прекрасно это помню. Но все равно читаю с огромным удовольствием, как будто мне снова 12.
Некоторые места вызывают желание закатить глаза и недоуменно скривиться, удивляясь, как такое могло запросто прочитываться в детстве и не смущать своей глупостью. А некоторые места такие красивые, что аж мурашки бегут. И еще Хаврон. Не знаю, как это получается у автора сочетать.