4 О культе личности белого человека

Книга эта находится на первых позициях почти во всех западных списках литературы, обязательной к прочтению. В 1999 году "Убить пересмешника" была объявлена лучшим американским романом ХХ века. Оценки у неё самые высокие, отзывы восторженные. А я все обходил её стороной до сих пор, и вот, набрался смелости и стер еще одно белое пятно со своей читательской карты.

Читать было легко и интересно, автор обладает очень солидным литературным талантом, даже удивительно, что кроме этой книги, она так и не написала больше ничего существенного. Но все плюсы этой книги я бы отнес именно к стилистике и художественности, что уже очень немало.

Но вот в идейно-философском отношении я бы этот роман так высоко не превозносил. Это добротная работа в стиле нашего советского соцреализма, но не более того. Превалирует плакатная резкость красок, черно-белая прорисовка.

Ощущается дыхание социального заказа, книга издана в 1956 году, как раз в момент обострения борьбы чернокожих американцев против сегрегации, тут и Роза Паркс, и бойкот автобусных линий в Алабаме. Спустя сто лет после Гражданской войны начался последний этап борьбы за равенство негров с белыми в США.

Вот тут и появляется книга Харпер Ли. Она имела, конечно же, широкий резонанс, и сыграла ту же роль, что и "Хижина дяди Тома" Бичер-Стоу за сотню лет до этого. Книга выполняла агитационно-пропагандистскую роль среди белого населения Америки, прививая ему терпимость и толерантность.

Безусловно, это доказательство нужности и востребованности романа в тот момент, но это не доказательство его гениальности. Повторюсь еще раз, книга очень плакатна.

Негры изображены исключительно положительными. Мы понимаем, что негры такие же люди, как и все остальные, поэтому, если среди белых или желтых есть люди и хорошие, и плохие, то и среди негров должна быть такая же картина. Но это в реальной жизни она такая, или в книге, претендующей на объективное описание действительности, но роман Ли на объективность не претендует, поэтому все негры здесь изумительно-прекрасно-положительные люди. И бедняга Том Робинсон, и замечательная кухарка и воспитательница Кэлпурния, и преподобный Сайкс или как его там звали. Они добрые и хорошие, и у читателя должно появиться негодование: за что их таких добрых и хороших?

И это справедливое негодование, потому что среди белых алабамского городка полно всякой мрази типа папаши Юэла, его деток, разных чопорных дам, присяжных, учительниц и прочих-прочих, всех и не перечислишь. И главное, автор права - мрази должно хватать, но в логике черно-белого освещения вся мразь скапливается на "белом" полюсе.

И вот тут, опять же "шершавым языком плаката" изображены положительные герои - белые защитники черных - папа и соседка рассказчицы и еще один революционный тип - производитель мулатов. Все положительные герои очень положительны :) А кроме того еще Страшила Рэдли, тоже не такой как все, тоже немножко "черный" аутист, а, значит, тоже положительный.

Автор нашла гениальный ход - она ведет рассказ от имени 10-летней девочки, это в какой-то степени оправдывает черно-белое видение происходящего, ведь, дети известные максималисты, они всегда готовы утрировать в положительную или отрицательную сторону, в зависимости от своих симпатий и пристрастий.

В том же году, когда Ли опубликовала свой роман, в СССР Никита Сергеевич Хрущев выступил с разоблачением сталинизма. И здесь его доклад на ХХ съезде и книга американской писательницы неожиданно перекликаются. В СССР симпатии общества пытаются ориентировать на безвинно сидевших, в США - на безвинно терпевших. И там, и там начинается реабилитация несправедливо притесняемых. В который уже раз прихожу к мнению о тождественности процессов в разных странах в конкретный исторический период.

Ну, а книга Харпер Ли является одновременно и примером соцреализма, как я уже писал, и примером либерально-ориентированной литературы, в которой для достижения поставленных целей, некоторые факты и тенденции выпячиваются, а некоторые затушевываются. Поэтому книжка получилась довольно поверхностная и неглубокая, по крайней мере я бы её в список обязательных к прочтению ни за что бы не поставил.