5

«Лишний, лишний… Отличное это придумал я слово»

Ну, скажите теперь, не лишний ли я человек? Не разыграл ли я во всей этой истории роль лишнего человека? Роль князя… о ней нечего и говорить; роль Бизьмёнкова также понятна… Но я? я-то к чему тут примешался?.. что за глупое пятое колесо в телеге!..

Из всех тургеневских барышень мне запомнилась и близка была, пожалуй, одна Марианна в «Нови», да и то главным образом потому, что симпатизировала народничеству. Вообще – что барышни? То ли дело – тургеневские юноши! Куда большие, по-моему, индивидуальности; причем, как главные, так и многие второстепенные персонажи.

«Дневник лишнего человека» прочла впервые, до того были все другие какие-то повести. Ожидала я чего-то навроде писем Макара Девушкина из «Бедных людей» Достоевского, только в дневниковой форме; ожидала регулярных записей «по горячим следам», но герой, начав соответственно, скатился в ретроспективу – к истории безответной своей любви.

А впрочем, не все ли равно, при столь гармоничном – никакое другое слово не просится на язык – слоге Ивана Сергеевича?.. При удивительном тургеневском психологизме, когда, прочитывая о чувствах персонажей, их реакциях внутренних и внешних даже, выводишь: да, да, так, все верно, как иначе, как еще могло б это ощущаться и быть?..

Чулкатурин («меня судьба одолжила таким прозванием») не был первым в ряду лишних людей, но он первым так себя обозначил; литературный родитель его впервые дал развернутую психологическую характеристику применительно к определившемуся типу человека. В характеристике этой многие, вероятно, узнают себя.

Другое дело, будет ли узнавание это соответствовать временному или постоянному состоянию души. Временному – неплохо, что пройдет, то будет мило; постоянному – жаль, правда. Чулкатурин был большей частью понятен, не раздражал, хоть и выражался порой патетически, выспренно; но шутка ль – известная скорая смерть, пускай и закономерная:

…я внимательно глядел на неподвижное лицо отца, словно ждал от него чего-то; <…> Ни одной мысли у меня не было в голове; я весь отяжелел, но чувствовал, что со мною совершается что-то страшное… Смерть мне тогда заглянула в лицо и заметила меня…