2 Восторженность на грани одержимости

Данные, данные, данные... О людях, об обществе, об экономике, о финансах. Сплошная эйфория с громкими заявлениями о «революции» в познании, о раскрытии «тайн», о новых «невиданных» возможностях социологии и т.п. О «сенсационности» кричит и аннотация, да и само заглавие книги явно (в русском переводе даже в бОльшей степени) перегружено маркетинговой аффектацией в ущерб смыслу.

А, собственно, по поводу чего весь этот шум? «Революция» – в чем? Если в методологии познания – так это «старый добрый» контент-анализ, хорошо известный социологам и лингвистам вот уже не один десяток лет, а «новизна» всего лишь в расширении исследовательской базы и в усовершенствовании программной «оснастки». Если это «революция» в познании «сокровенных тайн» человека, даже его «природы», то тоже абсолютно ничего нового, хотя, вероятно, для «верующих в человека» (особенно в американского как эталонного во всем) это и впрямь шок – прочитать о массовом латентном расизме, любви к порнографии, насилию и т.п. И если это «революция» в шансах и перспективах «усовершенствования» человека и общества (теперь мы, якобы, лучше знаем себя и будем лучше «работать над собой»), то вообще смешно. Сам же автор пишет о том, как «хозяева» интернета цинично используют все человеческие слабости, если не сказать пороки, с одной единственной целью – делания денег (можно еще добавить – власти). Так кто кого будет «усовершенствовать»?

Вообще вся книга пронизана какой-то восторженной наивностью и мальчишеской горячностью (автору чуть более 30-ти). Оно бы и неплохо на первый взгляд, да только уж больно много в этом возбуждении каких-то «специфических» акцентов. Например, дословно:

Благодаря цифровой революции нас ждут интересные открытия в здравоохранении и в науке о сне. В обучении. В психологии. В языке. И в сексе, в сексе, в сексе, в сексе.

Одержимость прямо-таки фрейдовская, хотя, надо отдать должное, ряд знаменитых фрейдистских мифов Стивенс-Давидович развенчивает с помощью своих же «революционных» методик.

Особенно много он пишет о гомосексуализме, причем раскрывая данные о латентном г-ме американцев, но умалчивая о латентной гомофобии. Официальные, мол, данные «лгут» о 2% геев, а Big Data «знают правду» о 5%. Почему-то аналогичную «правду» о латентном расизме автор раскрыть не побоялся, а вот о латентном неприятии гомосексуализма политкорректно не упоминает вообще (либо «забыл» изучить, либо цифры зашкаливают).

А в общем-то, все ясно – набор тем и расстановка акцентов (секс, аборты, насилие, в том числе над детьми, политические свободы) очень уж напоминают «повестку дня» той идеологии, в которой на первом месте личная свобода. А она на самом деле есть рабство – страстям и похотям, что автор своим изложением как раз наглядно проиллюстрировал.