5 Порция без нормы

Дух Матчетт потряхивало в теле Матчетт - чередой грубых рывков, точно так же как тело Матчетт потряхивало в такси. Если время от времени она о чем-то и думала, то думала словами.

Тут, у всех души потряхивают в их телах, хотя их тела не потряхивает! Но все думают словами! Да так хорошо и понятно, что каждое прочитанное предложение приоткрывает маски, доставляет поэтическое удовольствие, торжество смысла и будто философского объяснения всех душевных смятений участников действа и заодно всех общечеловечьих.

Если коротко, то весь этот роман о процессе адаптации одного подростка в семью бездетных супругов, проживающих в красивом богатом доме. Дом этот настолько хорошо нарисован у автора, что иногда отодвигает своих жильцов с их переживаниями на второй план и становится непонятно - кто тут главный?

Легко ли быть сиротой? конечно, нет. Легко ли в шестнадцать лет попасть в совершенно новую, неизвестную обстановку, в общество чужих, по сути, людей и найти свое место? И не в шестнадцать нелегко. Легко ли понимать людей и при этом взаимодействовать с ними? Легко ли быть лишней? Легко ли не верить словам любви и вниманию?

Нелегко. Но наша шестнадцатилетняя героиня справляется. Похоже, у нее очень здоровая нервная система, добрый нрав и нет страха перед жизнью. При том, что она сирота. Наверное, потому что она всю свою жизнь путешествовала и не ходила в школу, не сдавала экзамены для аттестата. Ей привили чувство меры, но не привили чувство нормы. И это прекрасно! Как я иногда завидую дофеминистсткой свободе личностного роста женщин! Она очень искренняя, покладистая и этим, сама того не желая и даже не подозревая, совестит образовавшееся вокруг нее общество, члены которого помешаны на неискренности, правилах и собственном эгоцентризме. Надо отдать им должное, они еще способны совеститься, их "потряхивает" и это трогает, подкупает.

Совестливых эгоцентриков тут целый хоровод. Каждый увяз в себе, оглушен собственным яканьем. Став свидетелем щепетильных семейных обстоятельств одной семьи, читателю непременно захочется поддаться искушению кого-то осудить, оправдать, пожалеть, вразумить, а от кого-то уберечься. Настоящий шекспировский хоровод, с его смекалистыми прекрасными дамами, благородными, но почему-то уязвимыми мужами, неврастеничными шутами, даже имя Порция - здесь не просто так. Правильное решение должны будут принять не женихи Порции, как у Шекспира, а ее вновь обретенная семья. Мне кажется, наша Порция мудрее шекспировской интриганки. Мудрее, спокойнее. И неправда, здесь нет смерти сердца, здесь просто сердце должно найти безопасную норму своей работы во взаимодействии с другими людьми, потеряв бестолковую беззащитную слепоту, которая, собственно и билась больно о края колеи безопасной нормы. Норма не есть смерть сердца, очень хочется в это верить! Ах, как хотелось бы узнать какую судьбу автор уготовила для Порции в будущем, что она сама думает об этом, ведь не может быть, что бы такой хороший, нетипичный для серьезной литературы конец перечеркивался категоричностью названия. Она не должна так думать, не вправе вынести такой вердикт - нет, нет, нет... Только не для Порции.

П.С. Обескураживает сходство романа с романами Айрис Мердок. В замешательстве!