3.5 "Нет, и в церкви всё не так!"

В начале месяца радости моей не было предела. Надо же, чтобы в "Долгой прогулке" выпала хотелка, да ещё и бонусом. Класс! Угу, чрезмерные ожидания подвели, как всегда. Я предвкушала размышления автора на интереснейшую и малоизвестную мне по книгам тему: изменение мировоззрения немцев накануне Второй мировой войны. Точнее, изменение воззрений убеждённых христиан на межнациональные отношения в целом и нацизм в частности. Да ещё и в среде интеллектуальной элиты. Христос же учил, что "Нет ни эллина, ни иудея", а открытый антисемитизм нацистов оформился задолго до прихода Гитлера к власти. В его главной книге про борьбу мечтаний неудачливого недохудожника с унынием и так в открытую это написано. Ну красота же, а не тема. Как это противоречие укладывалось в головах прихожан и пасторов лютеранских церквей?

***
Видимо, не того я ждала или ничего не понимаю в американском нон-фикшене. Книга примечательна обрамлением. Начинается всё с кучи благодарностей, вплоть до "лучший подарок для мужчин". Настороженно отношусь к чрезмерным восхвалениям, но в апрельском бонусе они не подвели.
Биография Бонхёффера разбита на маленькие подразделы с заголовками, что удобно для изучения материала при наличии бумажного экземпляра. В конце книги помещён обширнейший список непереведённой литературы и чуть ли не на каждое предложение дан длиннющий перечень тем для обсуждения, видимо, в американских религиозных общинах. Зацепил вопрос про отношение вмешательства США в политику других государств: Афганистана и Ирака. Очень дискуссионная тема, через неё и на дела Бонхёффера можно по-другому взглянуть. Должен ли христианин вмешиваться в политику своего или чужого государства? Где та грань, когда должен вмешаться и чем реально он может изменить ситуацию? Из основного текста книги таких размышлений у меня не возникло, но подтормаживала я сильно. Этот балласт сбивал с настроя и отвлекал.
Автор слишком назойлив в повторениях и забеганиях вперёд. В каждом подразделе он расскажет и снова расскажет о будущем каждого встреченного Дитрихом человека. Напомнит и ещё раз напомнит читателю, что Бонхёффер пророк и выдающаяся личность. Однако этот пророк, столкнувшись в США 1930-го года с расовой дискриминацией негров, не мог и предположить гонений на евреев в своей стране. Потом Метаксас снова напомнит о пророческих словах Дитриха по вопросу будущего Германии и назовёт богослова самым недопонятым в истории. Преувеличения, как и в благодарностях, раздражают. Скоро Бонхёффер в книге и Христа затмит.
Метаксас не спешит, грузит читателя мелкими деталями. В главах о детстве Дитриха стиль кажется слащавым. Дитрих рос в многодетной интеллигентной аристократической семье. Читая о почитании детьми Карла, сразу вспоминается "У нас дома в далёкие времена" Ганса Фаллады. Там тоже дети следили за выражением лица строгого родителя и лишнего не болтали. За шалости и непослушание Дитриху и его сёстрам доставались оплеухи и затрещины. Психика Бонхёфферов выдержала, а Рудольфу Дитцену (имя Фаллады при рождении) повезло меньше. Получается, Бонхёффер воспитан скорее типично для Германии начала 20 века. Постепенно ореол его исключительности развеивается.
Слащавость стиля уходит, но всё же хочется большей беспристрастности автора. Ценны его изыскания по многочисленным источникам. В книге много цитат писем самого Бонхёффера, его проповедей, мнения сестёр, студентов университета и семинарии, родственников и друзей.
Я мало знаю о протестантизме в целом и почти ничего о лютеранстве в частности. После книги сложилось такое ощущение, что немецкие христиане первой трети 20 века обходились редкими причастиями без исповеди. Зато есть не ветхозаветные псалмы. В семинарии Бонхёффер вводит какие-то странные медитации. Я ничего не понимаю, где молитва, а где медитация на разные стихи из Библии? Как это происходит и зачем оно нужно? Что они вообще в церквях делают? Об особенностях служб в американских церквях для белых и чёрных из этой книги можно больше узнать, чем о немецких лютеранах. Не знаю, есть ли лютеране не немецкие, раз уж немцы так плотно себя отождествляли с лютеранством.
С 1933 года биография тонет в поездках, меморандумах и декларациях, а религиозные взгляды исповедников так и остаются не ясны. Сплошная политика, а противоречие так и не разрешается. Одновременно хочется прочувствовать жизнь немецких христиан (не прогитлеровской организации, а вполне рядовых верующих), пасторов и прихожан, и больше читать о практических делах. Я захлёбываюсь в бесконечных переговорах. Настоящая движуха, страшная и скорая на расправу, начнётся только после 1937 года.
В начале месяца я читала "Другую судьбу" Шмитта, и это было ошибкой. Тогда я дважды проследила становление нацизма, и теперь снова прохожу те же вехи. И Шмитт, и Метаксас заигрывают с читателями, награждая "парня с усиками" и его клику нелестными эпитетами. Что скрепя сердце простительно театральному режиссёру, то, по-моему, недопустимо автору биографий реальных людей. Снова генералов старой кайзеровской гвардии нацисты смешивают с грязью:

Наступит время, и кровожадная свора, с которой они так по-светски церемонились, удавит их кишками без всяких цирлих-манирлих.

Вы думаете, это цитата Шмитта? Нет, это Метаксас. Пахнет дешёвой пропагандой дрянных ток-шоу с воплями из зрительного зала. Мне надоело.
Нерадивым прихожанам сподвижников Бонхёффера тоже достаётся. В бедном приходе, где воскресная служба проходит почти впустую, "живут сплошные олухи". Может, можно и на перевод списать, но частота унижающих эпитетов для тех, кто не обращает на Бонхёффера внимания или противостоит ему, раздражает. Не спасают уже и призывы Дитриха разуть глаза. С таким биографом и описываемой личности не поверишь.
От автора можно отдохнуть на главах о прошлом лютеранства, да и то Метаксас сосредоточит своё внимание на обозлённости престарелого Лютера после запоров. Ну почему подобная физиологичность сейчас в моде? Или это только я на такую ерунду внимание обращаю? Хотелось бы сжато сформулированных взглядов Лютера и всё. Конечно, здоровье может повлиять на характер и изменения во взглядах, но мне такой подход не нравится. Не знаю, о каких недостатках американского нон-фикшена умолчала в своей рецензии моя побокальница Катя moorigan , я такое читаю впервые. Раньше ограничивалась только беспристрастными учебниками. Умолченные недостатки меня добили и затмили собой личность храбрейшего человека. Цитат и политики много, а живой веры живых людей нет. Бонхёффер - птица слишком высокого полёта. С его верхов мне не видны рядовые участники событий.
О по сути нерелигиозной мюнхенской "Белой розе" я слышала мельком. Не спорю, там масштабы были помельче, но биограф смог показать ужас мешанины в мозгах немцев одной фразой - цитатой из официального прошения должностному лицу с упоминанием полукровности арестованного и списыванием неподобающих в третьем Рейхе действий на наследственные факторы неправильного происхождения. Рассуждения в официальном документе про неарийскую мать, давшую неправильные гены... Вот от подобной фразы меня тогда бомбануло и запомнилось надолго. У Метаксаса же таких ярких феноменов не попалось, память ни за что не зацепилась. К тому же, аристократу Бонхёфферу этот аргумент не подошёл бы.
Хотя, вру, лицо перекосило от одной фразы. Однако же, она была сказана не современниками Дитриха, а автором. Так он представил одного из соратников Бонхёффера:

Отец его был известным историком, мать была еврейка.

Метаксас слишком погрузился в эпоху или незаметно для себя принял взгляды банды "парня с усиками". Надо же так сравнивать тёплое с мягким.
***
Жаль, что будоражащее противоречие не объяснилось в биографии лютеранского богослова. О действительно важном Метаксас пишет кратко, а там, где не надо, разливается соловьём. Обидно от разочарования и несбывшихся ожиданий. Книга прошла мимо меня, не увлекая, герой остался чужд. Реинкарнации Бонхёфферу не желаю, пусть обсуждает богословские нюансы толкований и перетолковываний толкований со своими преподавателями и однокашниками.
P.S. Автор эволюционировал в искусстве оскорблений. Прямые грубости дополнились подзабытыми греческими словами. Чиновника рейхсцеркви он назвал "гибким и вертлявым сикофантом". Берите на заметку, это шантажист, клеветник, доносчик. Что, так и сразу три значения подходят к одному человеку? Яндекс Алиса говорит, что происхождение слова не ясно, но оно могло произойти из запрета вывозить из Аттики смокву. М-да, как богослужения у армян, так устаревший обряд, а как выпендриться древнегреческим словом, так мы это завсегда пожалуйста. Расширение лексикона с ДП продолжается.