1

Книга - эдакий "наш ответ" всевозможным заморским книженциям о всяких-разных магах. Дескать, неча вам, добры молодцы, на запад смотреть, дребедень заморскую читать. Что мы, братцы, сами не могём? Мы ещё как могём! Огого как могём! Вот ужо мы им всем покажем! Вот вам наше, исконно-посконное, кушайте на здоровье.

Дабы отвратить народ от бездуховного заморского чтива, была предпринята очередная попытка "догнать и перегнать". Нельзя сказать, что авторы не старались. Старались, и ещё как. От корки до корки прочитали словарь, надёргали всяких старорусских словечек (которые вряд ли поняли), слегка разбавили это месиво жаргоном блатных и в порыве верноподданнических чувств накатали аж два толстенных тома. И получилась у них вещь столь же нелепая, как деревянная фигурка Гарри Поттера, раскрашенная под хохлому.

Книга пахнет лаптями, избой, сивухой, кислым квасом и рыхлыми драченами. Излюбленные слова и выражения: дура-девка и дура-баба.

Акулька! куда, дура-девка?! куда?!
А склянкой вонючей он дуру-девку в чувство приводил.
Ай, золотце, и я девкой-дурой была! мамку не слушалась.
Ну вот, приехали, опять за рыбу деньги! Ничего дура-девка и не сообразила!
Ну вот, дура-баба, а ты водки жалеешь!
Давай, дура-баба, подвинься!.. сделаемся по-быстрому...

Ах да, есть ещё дура-муха. Для разнообразия, видимо.

Дура-муха, вконец обалдев от ранней северной осени, вела себя хмельным побродяжкой, набравшимся сивухи на дармовщинку — взлетала, садилась на бумаги, суча лапками, надсадно жужжала, ползала туда-сюда, тщась вкусить последние радости жизни, что остались на ее недолгом мушином веку.

Сразу вспоминается бессмертное: "Рассупонилось солнышко, расталдыкнуло свои лучи по белу светушку. Понюхал старик Ромуальдыч свою портянку и аж заколдобился"...