4 Мятеж живых против мёртвых

Одна старая индийская сказка рассказывает о человеке, из ночи в ночь принужденном таскать на плечах труп - до тех пор, пока тот, привалившись к уху мертвыми, но шевелящимися губами, не рассказал до конца историю своей давно оттлевшей жизни. Не пытайтесь сбросить меня наземь. Как и человеку из сказки, Вам придется взвалить груз моих трех бессонниц на плечи и терпеливо слушать, пока труп не доскажет своей автобиографии.

Длинный и несколько сумбурный рассказ Кржижановского начинается обманчиво бодро. Провинциальный журналист едет покорять столицу, и писатель этак по-чеховски проходится как по его амбициям, так и по его страхам (квартирный вопрос испортил беднягу ещё до приезда). Добродушная ирония не очень сочетается со зловещим названием, так что на юмористический лад читатель настраивается с сомнением. И точно! - через пару страниц внезапно начинается нагнетание жути, следы от ударов топора на двери, отводящая глаза хозяйка квартиры... и читатель потирает руки, вопрошая: "Ага, значит, будут-таки ужасы, может, даже мистические?" - нас псевдосмешными вступлениями не обманешь! Но ужасов и мистики тоже не случается, а случается длиннейшее рассуждение философического свойства на тему - как это у незабвенной "Арии"? -

У многих здесь душа мертва,
Они мертвы внутри.

Благодатная тема, люблю почитать что-нибудь такое, про себя. Кржижановский не подвёл, было интересно - хотя, как я уже сказала, впечатление осталось сумбурное. Рассказчик, тот самый мертвец из индийской сказки, рассматривает сквозь призму абстрактных рассуждений о людях живых и неживых события вполне конкретные - нашу родную революцию, нашу родную первую мировую, родные наши репрессии. Весьма неожиданно. И если вам интересно, вот спойлер: революцию он воспринимает как мятеж живых против мёртвых.

Когда революция начала одолевать, конечно, в неё полезли и трупы: все эти "и я", "полу-я", "еле я", "чуть-чуть я". И особенно открытая мною трупная разновидность: "мне". Они предлагали опыты, стажи, знания, пассивность, сочувствие и лояльность. Одного лишь им не из чего было предложить: жизни. А на жизнь-то и был главный спрос.

Уже одной этой темы достаточно, чтобы увлечь. А добавить сюда жутковатую речь рассказчика, создающего, прямо скажем, пугающие "примыслы", добавить мрачный антураж (комната повесившегося, колокольный звон, мёрзлый рассвет) - и рассказ, почти полностью состоящий из отвлечённых измышлений, тем не менее неслабо дёргает за нервы.

Я давно хотела почитать Кржижановского, но руки не доходили. А по одному этому рассказу установить симпатию или антипатию не удалось, да и вообще сделать каких-либо выводов. Стоит продолжить знакомство, выбрав что-нибудь поувесистее.