5 "Наши предки, ваши предки на одной качались ветке..."

Если ты хочешь понять эволюцию вида Homo так хорошо, как это вообще доступно неантропологу-непалеонтологу, нужно быть дисциплинированным читателем Станислава Дробышевского.
Первая книга «Обезьяны и все-все-все» была про эволюцию земной фауны вплоть до эпохи антропогенеза. Книга вторая, «Люди», знакомит с тем, где, как и почему на нашей планете стало так людно, шумно и сложно. Как изменялось тело приматов, их нервная система. И даже немного о том, что нас может ожидать в будущем.
Читается легче, чем первая часть — потому что привыкаешь к обстоятельному, добродушно-насмешливому стилю повествования. Или, ввиду некоторого знакомства с материалом, прерываться и гуглить приходится реже. Но, скорее всего, предмет внимания автора нам ближе. Интереснее читать о собственной истории!
Сперва речь идёт о переходе к двуногости, который «был хотя и не предопределенным, но логичным следствием всей предыдущей истории. Обратный же путь на деревья мы еще успеем реализовать, когда кончатся нефть и газ». «Ха! - думаешь. - К тому времени деревья тоже кончатся».
Далее подробно анализируются признако сходства и различия костей пра-людей, древних людей и тупиковых ветвей вида Homo.
«Одно из удивительнейших заключений, которые можно сделать из изучения ардипитеков, – это то, что человек по множеству признаков отличается от общего с шимпанзе предка меньше, чем шимпанзе или горилла. Причем это касается прежде всего размеров челюстей и строения кисти и стопы – частей тела, на особенность строения которых у человека чаще всего обращают внимание. По сути, многие детали у человека примитивнее, чем у современных обезьян, если за прогресс считать уровень отличия от общего предка. Ясно, что такой вывод может сильно не понравиться многим и многим людям (в первую очередь тем, кто склонен мыслить религиозными категориями или вообще идеализировать человечество). Но в том и состоит сила науки, что она оперирует фактами, а не эмоциями».
Очень интересно представить себе, как на основе мелких обломков, скажем, теменной кости и фаланги пальца археолог способен делать выводы о том, как выглядела вся особь. Сразу вспомнилась притча о трёх слепцах, которые трогали слона за разные места. И делали выводы. Наука заставила этих слепцов прозреть. Ошибки делаются, звериные кости, бывает, принимают за человеческие (теперь всё реже, методы анализа совершенствуются), но исправляют ошибки те же учёные и их коллеги. Не доверять палеонтологии из-за того, что где-то неверно систематизировали кость, — глупо.
Замечательная мысль, которая при чтении школьного учебника биологии не приходит в голову: люди и сегодня разные! Если закопать рядом бушмена и норвежца, через миллион лет потомки-антропологи могут решить, что имеют дело с разными видами. И это ещё без учёта полового диморфизма. Дробышевский высказывает осторожное предположение, что некоторые загадочные находки могут быть обусловлены даже персональными особенностями. Скажем, сохранился скелет особенно высокого и нереально головастого мужика. И делается вывод, что все они, его родня, соседи и даже парни из соседнего становища были такие... Или, например, попадается только нижняя челюсть. «...нижняя челюсть – кость вообще весьма изменчивая! Открываем шкаф, достаем оттуда несколько челюстей (у каждого приличного антрополога есть шкаф с черепами) и элементарно убеждаемся в этом!» Аж стало стыдно перед потомками: если они найдут мою нижнюю челюсть, то будут весьма разочарованы: трудно сохранить достойный набор моляров во времена сладкой ваты и пончиков!
А ведь видовая типизации чрезвычайно важна, чтобы следать вывод о том, принадлежали кости древнему человеку или другому примату. Представители разных видов не дают совместного потомства, максимум — бесплодных метисов вроде мулов. Тут холодок пробегает по позвоночнику и делаешь мысленное малограмотное предположение, что современные пары, не имеющие потомства по неизвестным врачам причинам, могут быть потомками разных видов Homo!..
Да нет, бред какой...
Археологи имеют дело не только с костями, но и с орудиями труда и даже с произведениями искусства. Порой трудно понять, что имели в виду древние «импрессионисты».
«Камень из Макапансгата – древнейшее “прикольно” или “хочется чего-то этакого, чтоб душа развернулась, а потом обратно завернулась”. А может, это самый первый смайлик?»
Один из загадочных моментов в книге — место раскопок под названием Гондолин. Обгуглилась — не нашла. Полцарства за ссылку!
Попутно, конечно, похихикала, представляя себе раскопки в эльфийском Гондолине. «Перед нами ладьевидная кость нолдо Первоначальной Эпохи...»
Много приятных, забавных моментов, свойственных ироничному Дробышевскому. Например:
«Проводился опыт: в Африке археологи наделали чопперов, взяли лишнего, никому не нужного слона (уже “готового”, ни одно животное не пострадало!) и экспериментально разделали его тушу...»
Или вот, об археологических сенсациях, раздуваемых прессой:
“найдёно пять черепов от четырех индивидов”
Внимательно читая текст, можно с изумлением обнаружить, что в 4 классе средней школы на уроке истории нам рассказывали ерунду:
«Тем забавнее повторение байки про тысячелетние костры синантропов в современных книгах и даже учебниках". Нет, не сидели девчонки и малыши у костров, поддерживая огонь, который предки будто бы не умели добывать. Наслоение столетнего перегнившего ила приняли за пепел. Забавно, я, помнится, даже сказку писала в рамках домашней работы — про маленького кроманьонца, проспавшего огонь и поплатившегося за то головою.
Антропологам удаётся даже узнать, чем болели древние люди. Признаки болезней на костях — удивительным образом тоже признак прогресса. Во-первых, потому что несчастный долго-долго мучался, годы-десятилетия, прежде чем помереть, что демонстрирует отличный иммунитет. Во-вторых, такая находка иллюстрирует заботу соплеменников: могли бы сразу сожрать слабака, ан нет!
Дробышевский пишет и о миграции Homo из Африки в Азию, в Америку, о том, как это вообще технически возможно — толковых кораблей. О применении охотничьей магии в палеолите. О древних музыкальных инструментах, которые гудели, если крутить их над головой.
И наконец, о возможных сценариях дальнейшей эволюции людей.
Очень-очень советую эту книгу тем, кто соскучился по биологии, анатомии — а также тем, кто мечтал стать искателем древних сокровищ или черепов, но мамка не позволила.