3.5 "Тот, кто спасает одну жизнь, спасает целый мир"

Книга оказалась для меня тяжёлой, как морально, так и в плане техники чтения. К слову, описания фашистской Германии, гонения евреев, культ личности Гитлера, исходя из аннотации, были здесь предсказуемы. И можно долго настраиваться на лёгкость чтения, но это не та тема, где расслабляешься и читаешь «в кайф». Помню, подобные веяния наблюдала в замечательном произведении «Зима, когда я вырос» Петера ван Гестела . Сложно, больно, выстрадано. Каждое слово цепляет невидимой горечью, а мучения и скорбь угнетенного народа сквозят со всех страниц. Вдвойне тяжело, если читатель многие события в книге, переживания героев романа начинает пропускать через себя и превращать в свои же ощущения. Как, например, частенько бывает у меня.

Что касается самого чтения, я буквально пробиралась через словосочетания, обороты и построения целых абзацев. Где-то было написано просто, на уровне детской книги, где-то сложнее, не суть. Возможно, особенности перевода сыграли значимую роль? Или то, что повествование в книге велось от лица Смерти? Это была целая исповедь, в которой Смерть/мужской персонаж/ настолько открыт перед читателем, что сложно не проникнуться его словами.

Пожалуй, верно будет сказать, что за все годы правления Гитлера никто не смог послужить ему так верно, как я. У людей не то сердце, что у меня. Человеческое сердце — линия, тогда как мое — круг, и я бесконечно умею успевать в нужное место в нужный миг. Из этого следует, что я всегда застаю в людях лучшее и худшее. Вижу их безобразие и красоту и удивляюсь, как то и другое может совпадать. И все же у людей есть качество, которому я завидую. Людям, если уж на то пошло, хватает здравого смысла умереть.

…каждую душу я принимал, будто новорожденную…..
Я мягко нёс его по разбитой улице…..

А может, мы слишком серьезно относимся к жизни, из которой, как известно, живым никому не выбраться? В итоге всё чтение вылилось в длительное и обстоятельное рассуждение о жизни и смерти, добре и зле, войне и мире.

Удивительно, как органично наравне с тематикой смерти и войны автор повествует о любви, такой нежной, юношеской. Здесь большая и крепкая дружба перерастает в нечто большее, неизведанное чувство, которое боится прикосновений, вымаливая первый поцелуй.

Лейтмотивом произведения стала тема сегрегации евреев. Жестокость одних людей и человечность других соседствуют в пределах одной нации, страны, города. Да, далеко не все были такими как Ганс Хуберман, но насколько важна помощь даже одному человеку. Как бесценно самопожертвование ради спасения чужой жизни. Вспоминается «Тот, кто спасает одну жизнь, спасает весь мир»…. А Лизель? От фруктовой воришки до подателя хлеба, как дорог ей стал Макс.

А Смерть продолжает собирать людей, признаваясь в своей усталости.

Книга по-своему интересна, но перечитывать не стану.