5 Жизнь - это картина, но не каждая картина шедевр

В некотором царстве, некотором государстве жил был один мальчик. Был у него старший брат, которого он очень любил, ну прямо таки очень-очень, больше чем нужно. Родители их были всегда заняты, а даже когда были свободны, все равно изображали занятость, ибо негоже приличным людям сидеть без дела.
Скорее всего, эта предыстория не самый лучший способ начать рецензию на это произведение, но я лишь хочу дать вам понять, что главный герой (Питтер) будет очень часто отправляться к тому мальчику из некоторого царства. В первую очередь, потому что там случилось много, казалось бы мелких, но важных для него событий, которые определили его характер. А может, он, как и всяк, просто из-за какой-то психологической потребности создал свой личный миф, или даже - миф своей личности. Мы очень часто балуемся этим: отправляемся в свое прошлое, словно в Диснейленд, катаясь на американских горках воспоминаний: от грустных до счастливых. Мы придаём очень много значения нашему детству, полагая, что именно там спрятаны все скелеты. Возможно, нам просто хочется верить в то, что мы знаем почему мы такие, а не другие. А иногда нам просто по зарез нужно иметь свою собственную жизненную драму. Такую настоящую и личную, чтобы только мы, в самые тёмные времена суток, спрятавшись ото всех, могли вдоволь наслаждаться её трагичностью.
Фактически, это гвоздь романа. Гвоздь, который не забит до самого конца, словно его забивали, чтобы повесить на него что-то, ну скажем, какую-то картину. А главгер то владелец галереи, значит все таки для картины забивали гвоздь.
Так вот, все было бы очень банально, если бы Майкл Каннингем не решил сопровождать полёты своих мыслей об очень обыденном и уникальном существе - человеке, проводя параллели с искусством, которое обладает теми же качествами. Это именно то, что делает эту книгу особенной и не пустой.
В книге проводится параллель между искусством и любовью. Как найти и отличить шедевр от подражания, талант от заурядности, грань между красотой и безвкусицей с одной стороны, и любовь от привычки, страсть от влечения, порочность от простого любопытства с другой.
Кульминационной точкой является соотношения шедевра в искусстве с чистой любовью, и жалкой заурядности с человеком-пустышкой.
Питтер влюбляется в мужчину, в красоту его молодости. Он настолько сильно поддается силе этого чувства, что готов переступить все грани моральности, готов навсегда забыть имя своей жены и дочери, да на все что угодно он готов пойти, лишь бы хотя бы на миг, хотя бы раз в жизни понять что такое шедевр и почувствовать как это: быть тем, кто откроет миру новую Джоконду, с той лишь поправкой, что он откроет её только для себя, познает что такое любовь. Он на долю секунды в своем воображении позволяет уже всему случиться: развод с женой, отречение дочери от отца, осуждение общества, зато взамен любовь. Но как часто бывает в мире искусства, все то время, когда вы считали некую картину оригиналом и непревзойденным шедевром, оказалась всего лишь жалкой пародией, оптическим обманом, пылью вместо звёзд и вообще, все так плохо, что вы не сокрушаетесь по поводу художника, который нарисовал эту безвкусицу, а злитесь, и даже скорее стыдитесь за то, что были столь наивны и слепы.
Так и в любви бывает: несчастный Питтер стал не узником прекрасных чувств, а жертвой простого шарлатана. Как больно, наверное, падать так низко, когда ещё секунду назад ты парил под небесным сводом.
Конечно, этот роман не шедевр, если я вообще воображаю себе значение этого слова; этот роман и не заурядность. Лишь концовка расставила все точки над і. Но может не все все, но пару точок я все же поставил.