5 «О коварстве героев и верности крыс» ©

Есть в романе один, вроде бы проходной, персонаж — некий чех, который, узнав, что во всех латиноамериканских странах, кроме Аргентины, цедят напитки через соломинку, решает сделать на этом бизнес. Но из двухмиллионной партии ему едва удается продать сотню штук. И он, отказавшись от первоначальной идеи, решает просто поставлять пластмассу, позволяя желающим самим реализовывать с ней собственные авантюрные замыслы. Это прекрасно иллюстрирует феномен самого Грина. Недаром исследователи его творчества сходятся на том, что автор может быть одинаково интересен и невзыскательному читателю, и настоящему литературному гурману-интеллектуалу. Более того, Грин даже называет это соотношениие, 100/2000000, то есть лишь один из двадцати тысяч способен смаковать через соломинку изысканные коктейли, в то время как остальные довольствуется пластмассой.

Не удивительно, что подавляющее большинство читателей видит в «Путешествиях с моей тётушкой» только внешнюю, сюжетную сторону. Разменявший шестой десяток и ушедший в отставку управляющий банком решает провести остаток жизни традиционно и респектабельно, разводя георгины, перечитывая Скотта и Теккерея, и возможно обзаведясь столь же благонамеренной супругой, плетущей кружева, так же тоскуя по прошлому и сокрушаясь по несостоявшемуся. Но на похоронах матери, оказавшейся приемной, он впервые встречается с тётушкой, и эта пожилая, но весьма эксцентричная особа кардинально меняет его мир, срывает с насиженного места, чтобы в итоге привести к пониманию того, что после пятидесяти жизнь может только начинаться.

Но, помимо внешней канвы, роман содержит целый клубок, на первый взгляд избыточных, но на самом деле необходимых сюжетных нитей, многочисленных литературных и философских аллюзий, почти всегда гротескных и пропитанных тонким юмором с изрядной долей черноты. Автор буквально жонглирует символами, создавая подобие криптограммы, расшифровывать которую не так-то просто, но необычайно интересно. Особенно тем, кто предпочитает соломинки просто пластмассе. Чего стоит только кинологическая линия: от щенячьей чувственности мопсоглазой случайной попутчицы, собачьей церкви, пса, тянущего к опостылевшему быту барного забулдыгу — до скелетообразной собаки в маленьком латиноамериканском городке с тупиковым главным проспектом. И всё для того, чтобы благодаря «всякий собачий кутерьма», по словам темнокожего жулика, наркодиллера и сутенера с именем библейского пророка и душою поэта, в конечном итоге увидеть вершину цивилизации не в собачьей преданности устоявшимся идеалам, а в особом коллаборационизме и священном предназначении крыс! А линия причастия: от традиционного церковного до совместных возлияний и трапез, сопровождаемых гадательными предсказаниями и сумасшедшего пира в конце, с зажариванием целого быка и сбора совершенно случайных лиц... А бредовые пророческие сны... А персонажи баек, затмевающие реальностью классические эталоны...

Роман достоин глубокого литературного исследования, а не просто рецензии. И Грин предоставляет это сделать взыскательному читателю, подобно тому как один из персонажей даёт возможность кому-нибудь другому делать выводы из своего странного исследования со скрупулёзным хронометражем собственных мочеиспусканий. Я рад, что мне выпал случай снова столкнуться с творчество этого настоящего мастера и с его хитрой мистерией-буфф, маскирующейся под роман-путешествие!