4 Топография и кретинизм, или как любовь к постмодернизму победила здравый смысл

Мне хватило первых пяти страниц, чтобы понять, что я обречен читать чушь. Чушь отборную и забористую, такую добротную чушь.
К концу романа мне было жалко расставаться с ним, так он мне понравился. Но он, всё ещё, оставался чушью.
Я очень плохо разбираюсь в литературных приёмах, я читатель, а не литературовед к своему огромному счастью. Но даже мне было видно эту попытку, этот эксперимент впихнуть невпихуемое, объединить в одной книге все классические темы русской литературы. И духовность, и любовь к родине, и ненависть к ней, и экзистенциальное уныние русского народа, и гордость его, и вопрос отцов и детей, и несчастную любовь, и всё на свете. Из-за этой попытки, роман кажется перегруженным, событий очень много, все они происходят только для того, чтобы поставить галочку в бокс напротив какой-то темы. Особенность православия – чек.
Помимо тематического перегруза, мне роман показался перегруженным и сюжетно. Слишком много линий, слишком много сюжетов. И это тоже результат эксперимента – получить сплав всех классических русский сюжетов, использовать как можно больше литературных приёмов – и прямое обращение автора к читателю, и роман в романе. От этого становится сложным разобрать кто на ком стоял, кто кого имел, а кто кого убил.
В романе ещё и большое количество отсылок к литературной среде конца 80х- начала 90х, но я оттуда практически никого не знаю, так что узнал только Виктора Пелевина .
Читать роман рекомендую тем, кто готов к тому, что он экспериментальный, мне было слишком экспериментально.
Но.
Я вот обозвал роман чушью, я обругал его за мешанину жанров и перебор с приемами.
Но мне понравилось. Я купил книгу.
Роман, не смотря на все свои экспериментальные недостатки, нравится. И тем, что душа русская там раскрывается, и герои яркие, выпуклые, в них веришь и за них (или против них) болеешь. Веришь в такого капитана милиции, веришь и в злодея-гипнотизёра. Веришь в девчонку на роликах и в попа, бывшего комсомольцем. И главный герой, что-то среднее между Гоголем из одноимённого фильма и князем Мышкиным из современной интерпретации «Идиота» - «Даун Хаус».
И вечная русская тоска по родине, которая остаётся даже в давних эмигрантах. Хоть 10 лет ты в России прожил, не вытравить тебе затаённую тоску по многострадальной стране, где всё не слава Богу. То ли от его большой любви, то ли от большой ненависти. И висит эта срана, терзаемая всеми мыслимыми напастями где-то там, далеко от тебя, ты-то благополучных житель Европ и Америк, и тянет тебя к себе, зовёт. И хочется и берёзку обнять, и в деревню к грязи и пьяницам, к развалинам домов и коровников. И вот эту тоску Басинский передал колоссально. Не даром катарсис у Половинкина как раз вот это решение – остаюсь, покупаю фазенду, остаюсь. И пусть он там передумал на какое-то время, но, в итоге-то, в итоге он остался.