5 Заговорить

Ему вдруг показалось, что он попал в веселгую, захватывающую книжку с картинками, где все стремительно искрится и кружится, как карусель на празднике; ему захотелось остаться в этой книжке навсегда,

Интересных писателей нужно знать, а Артем Ляхович интересный, не раз номинировался на Книгуру (не кривите лица, эта литературная премия куда адекватнее Русского Букера). И еще, сборник навеян произведениями Александра Грина, а с его книгами у меня был недолгий, но бурный роман лет в семнадцать и нежность к ним питаю до сих пор. Нет, это не прямая стилизация, хотя по себе знаю, как трудно бывает, перечитав Александра Степановича, удержаться от копирования его романтической, остраненной, богатой инверсиями манеры, даже в повседневной речи. Самый действенный антидот от подражательства - собственная яркая творческая индивидуальность и она у автора есть.

Этот небольшой сборник построен как инструментальный концерт, каждый из рассказов соотносится с какой-то из музыкальных форм. Странно, для меня Грин не звучит, если соотносить восприятие с другим видом творчества, то это, скорее, будет живопись, скульптура, архитектура. Ну а у Ляховича такой вид синестезии, отлично. Открывает книгу повесть "Избранные отрывки из дневника Подсолнуха",

цикл вариаций: основная тема, с которой в каждом из отрывков что-то происходит: веселое, грустное, страшное. забавное.

На самом деле, страшного и грустного (горького,больного, безнадежного) тут будет много больше. чем веселого и забавного. Такая уж тема, дневник польского подростка из хорошей семьи накануне Второй Мировой. Жизнелюбие юности способно окрасить в цвета удивительного приключения даже самые жуткие обстоятельства. Но здесь, боюсь, не выйдет. Или все-таки получилось? Не знаю. Затрудняюсь ответить. Может быть у вас получится? Второй рассказ "Робинзоны с Мазурских болот" при желании и страсти к хеппи-эндам можно воспринять как счастливое продолжение. Хотя фраза о том, что молодая женщина не хотела покидать земли, в которой лежат ее дети, как-то уж очень не вписывается в его концепцию.

"Разоблачение" - пассакалия. Слышали про такое когда-нибудь? Я - нет, это

музыкальная тема, навязчиво звучащая в басу, на которую накладываются другие голоса и темы

. и вот это совершенный Грин, милостивые государи. Такой себе "Гнев отца" и немного "Джесси и Моргиана", кто понимает. Грустная история о людях, которые превращают жизнь в удивительную игру, а из темного угла за ними пристально следят глаза холодной расчетливой зависти. И они не смешаются никогда, как вода с маслом, сколько бы движений навстречу не делали те, первые. Потому что для второго порядок заключается в небытии первых, отмене их существования.

"Смотрины" фуга (

многоголосная музыкальная пьеса, в которой разные голоса повторяют одну и ту же тему, передразнивая друг друга, каждый - на свой лад

), логическое продолжение "Разоблачения". Чуть "Алых парусов", больше "Дороги никуда", хотя без ее надрывной горечи. На них, других, возможно воздействовать, пока они еще достаточно молоды и есть возможность исправить искривления, покуда не затвердели до каменного состояния.

"Заговор", финал (во всех смыслах:

финалы музыкальных циклов обычно пишутся в сонатной форме - когда есть несколько тем, непохожих друг на друга, как разные люди. Потом они общаются, смешиваются, постепенно перенимая друг у друга разные черты: первая тема становится похожа на вторую, вторая на первую, и так далее

). "Заговор" - чистой воды милота и бальзам на читательское сердце. Не без "Золотой цепи", хотя здешняя стальная и перепачкана мазутом. Но в результате обернется для участников чистым золотом.

Отличная книга, чистое читательское наслаждение и я рада, что скоро Артема Ляховича издадут на бумаге (хотя сама давно предпочитаю читать в электронной форме)