4.5 Гроза в Мценском уезде

Женщина и мещанская среда, бунт женщины против мещанского устройства. Две самые сильные вещи русской литературы на эту тему, безусловно, "Гроза" Островского и "Леди Макбет Мценского уезда" Лескова. Так было до 1891 года, когда вышел рассказ Чехова.

Антон Павлович объединил эти два произведения в одно, заметно притушив страсти, бушующие в первоисточниках. Но уменьшение уровня надрыва и патетики только подчеркнуло обыденный трагизм рассматриваемой автором проблемы - отсутствие свободы выбора в мещанской среде. Эта несвобода глобальна, она касается не только женщин, все действующие лица рассказа рабы сложившегося порядка.
И в своей несвободе они нечестны и лживы.

Первый в этом ансамбле - Матвей Саввич, человек трусливый и жестокий, как большинство трусов, но пытающийся предстать богобоязненным. Он соблазняет соседку - солдатку Машеньку, винится, дескать, согрешил, и спешит на путь исправления, благо к тому времени и Машенька ему разонравилась и муж Вася из армии домой вернулся. А Машенька-то влюбилась по-настоящему. Да Матвей Саввич-то тут причем? Побаловались и хватит, пора и честь знать. И нет во всем случившемся никакой его вины, просто баба такой дурой оказалась. Но, он-то - Матвей Саввич - человек хороший и правильный, и после гибели родителей он сердобольно подбирает сиротку Кузю.

Однако, с Кузей все не так просто. На людях Матвей Саввич вроде заботливый и радеющий за мальчонку, а стоило тому потерять шапку, как появляется совсем другой Матвей Саввич, сыплющий словами: "свиненок", "поганец", а вот Кузька оказывается "с выражением ужаса на лице, точно боясь, чтобы его не ударили сзади".

Второй ханжа - хозяин постоялого двора Дюдя, ни в чем не осуждающий "честного" Матвея Саввича, но клеймящий позором бедную Машеньку.

Третий - горбун Алёшка, измывающийся над нелюбимой и не любящей молодой женой.

И два женских бунта - бунт Машеньки, пошедшей на убийство постылого мужа и бунт Варвары, пустившейся в загул и живущей в ожидании его раскрытия, но отмахивающейся "А, пускай!" Хотя в Варваре есть потенциал и "леди Макбет" тоже, взять хотя бы ночное предложение Софье извести Алешку и Дюдю.

А Софья - пример терпения и безысходности, единственно возможного варианта существования в этом мире Дюдь, Алешек и Матвеев Саввичей - торжествующих ханжей и Тартюфов.