5 что мы знаем о литературе из экономики и об экономике из литературы

Нон-фикшн «От золотого тельца до золотого телёнка» Елены Чирковой настолько хорош, что достоин премии «Просветитель». Представьте: доцент «Высшей школы экономики» комментирует экономическую сторону знаменитых книг: показывает целый новый пласт контекста, который вы раньше не видели. Обладая специальными знаниями, Елена Чиркова рассказывает о произведениях Шекспира, Гёте, Достоевского, Дефо, Диккенса и многих других в духе книг из серии «Культура повседневности» издательства «Новое литературное обозрение»: это высокий класс, обилие сносок и отшлифованный редакторами текст (учитывая, что многие главы были ранее опубликованы в СМИ финансового толка – «Комерсанте» и ко).

Да, все знают, что «Незнайка в Солнечном городе» и «Незнайка на Луне» – аллегории на светлый социализм и тёмный капитализм, плюс аллегория на утопию «Город Солнца» Томмазо Кампанеллы. Но, спорим, вы не знаете, что сказка про Изумрудный город, к которому ведёт дорога из жёлтого кирпича с обратным билетом в виде серебряных башмачков – тоже аллегория? Да, именно она. Фрэнк Баум считал, что золотое обеспечение доллара – хуже, чем биметаллическое. В «Волшебнике из страны Оз» иносказательно изображены также глупые фермеры, заводские трудяги, рабочий класс, трусливые политики, злодейский магнат и президент США, который кажется всем волшебником.

А хотите подробностей про «Тысячу и одну ночь», «Преступление и наказание», «Мёртвые души» и десятки других, которые, возможно, прошли только по касательной, но не зацепили? Книга Елены Чирковой – просто клондайк экономических подробностей. Крайне отрезвляющей была глава 20 про гиперинфляцию в Германии и Австрии глазами Ремарка, Цвейга и Канетти: как раз перед Первой, а затем и Второй мировой войной. Не меньше поводов для размышления дала 17 глава – о заводах Форда, с освежающе альтернативным мнением об автоматизации и внедрении конвейера, а также антропологических последствиях новой экономической модели.

Из минусов книги – есть некоторый перекос в сторону иностранной литературы (о русской литературе что-то около 4,5 глав из 22) и то, что однажды в тексте всплывает неуместная вкусовщина: «Как писатель Драйзер в подмётки не годится ни Лондону, ни Дос Пассосу, ни Синклеру Льюису, не говоря уже о Стейнбеке и Фолкнере»: это единичное суждение выходит за рамки объективности. Но в остальном это крайне занимательная книга, после которой так и хочется обсудить, что мы знаем о литературе из экономики и об экономике из литературы.