4 Тёма вырос и снова шалит

Последняя часть автобиографической тетралогии Гарина-Михайловского дочитана. Литературный сериал о Тёме Карташеве, его родне и друзьях подошёл к концу. Он был наполнен множеством разных по настроению событий, среди которых присутствовали моменты горькие и трогательные, страшные и неприятные, весёлые и добрые.

Все четыре книги написаны ровным, плавным и красивым языком. И даже части, казалось бы, не очень интересные для современного читателя, как то описание технических подробностей при постройке железной дороги или рассуждения о том, какой публицист оказал большее влияние на умы современников, воспринимаются легко и читаются на одном дыхании.

История представляет собой семейную сагу, хоть в ней не так уж и много привычных для этого жанра сериальных перипетий, а большáя часть посвящена рассуждениям и душевным терзаниям исключительно главного героя. Его мысли не всегда последовательны, а эмоции сумбурны. У меня даже сложилось впечатление, что от самого Тёмы ничего не зависело, и все важные события в его жизни происходили либо по стечению обстоятельств, либо благодаря окружавшим его людям. Он же всё время выступал в роли наблюдателя и человека ведомого. Проявляя инициативу, парень лишь ввязывался в очередные неприятности. Видимо, он и сам в определённый момент догадался об этой черте своего характера и смог обрести счастье лишь полностью отдавшись на волю признанных им авторитетов — матери, старших товарищей, начальства. Казалось бы, что это лишает его образ яркой индивидуальности, но в то же время такая простота сближает его с читателем. Он предстаёт перед нами не классическим лидером и бесстрашным авантюристом, а обычным парнем с понятными для всех желаниями и заботами, часто растерянным и бросающимся из одной крайности в другую. Но как бы сильно не набедокурил Тёма, и на какие бы острые камни не кидала его судьба, в конце концов он всегда приходил к простой морали — нет ничего важнее семьи и никого заботливее и внимательнее, чем родные люди. На осознание этой банальной и прозаичной мысли у него ушла вся молодость.

Читая «Студентов» и «Инженеров» и глядя в перспективе на жизнь Карташева, переживаешь некое дежавю. Кажется, что вся судьба этого беспокойного молодого человека была обрисована ещё в первой части, а его детские проблемы и комплексы с течением времени лишь увеличились в своих масштабах, нарастая, как снежный ком. Они чуть не приводят Тёму к трагическому исходу. Но так же, как в детстве ему удалось выбраться из вонючего колодца, спасая Жучку, будучи взрослым, он находит в себе силы и желание спастись самому из мерзкой моральной ямы, в которую завела его беспечность и лень.

Для меня «Детство Тёмы» так и осталось стоять особняком во всей тетралогии. Первая часть оказалась основополагающей, самой сильной и яркой по эмоциям. Но при этом все последующие вызвали чувство доброй ностальгии отсылками к Детству, продолжили раскрытие характера главного героя, в полной мере показали последствия душевных травм, перенесённых им в юном возрасте и отозвавшихся спустя много лет.

Читать всю историю можно либо запоем, будучи уже взрослым человеком, либо постепенно, начиная с подросткового возраста, мужая вместе с главным героем, находя схожие с описанными в книгах проблемы в своей собственной жизни и проводя исторические параллели между современным периодом и эпохой 150-летней давности. Отличия конечно существенные, хотя и общих черт можно найти предостаточно.

Напоследок хочется поблагодарить писателя Гарина-Михайловского за прекрасную и подробную летопись общественной жизни конца XIX века и высказать сожаление, что повесть «Инженеры» так и не была дописана им до конца, хотя обещала стать самой масштабной из всех. Книги эти не очень известны и популярны среди широких масс в связи с отсутствием в них эффектных сцен (никто не бросается под поезд и не летает на метле над ночной Москвой, никого не бьют топором по голове и не убивают на дуэли), но тем не менее их смело можно отнести к лучшим образцам классической русской литературы. Литературы глубокой, умной и поучительной.