3.5 И снова о герое поневоле...

Не знаю, что именно посчитала Франсуаза Саган той самой "счастливой случайностью", благодаря которой пьеса получила такое название, но я, честно говоря, никакого особого счастья в обнаруженной истории для героев не обнаружила. Главных персонажей здесь четверо, впрочем есть еще однозначно важный "Пятый персонаж" - Венцеслав, без которого зрители бы не узнали или не поняли половину происходящего. Так вот ни Корнелиус с его вечно неудовлетворенной Аделью, ни Огненная Анаэ, ни собственно сам Фридрих, злоключения которого составляют основу сюжета, мне не показались не просто счастливыми, но и вообще сколько-нибудь достоверными или похожими на живых людей. Фактически - эта пьеса представляет собой фарс, нелепые гэги на темы женской сексуальной неудовлетворенности и мужской несостоятельности. Попутно затрагивается множество раз поднимавшаяся в классике тема "героя поневоле", то есть человека, который ничуть не стремится геройствовать, всю жизнь ведет себя осмотрительно и даже осторожно, но волею судеб выталкивается на поверхность всякий раз, когда окружающим нужен подвиг. И вот тогда человек, никогда не стремившийся к большому общественному вниманию, оказывается под лучом прожектора именно в тот случайный миг, когда он вопреки собственной природе совершает немыслимый для себя поступок. Но стереотипы человеческого восприятия таковы, что никто и никогда не сумеет поверить в то, что герой робок, застенчив и не искал славы. Нет, раз уж тебе суждено в случайный момент оказаться на виду с мечом, поражающим дракона, будь готов к тому, что прочие драконы будут тихо валиться в обморок от одного звука твоего имени...
Именно в драматургии лучше других этот образ удался Максу Фришу в его "Дон Жуане или любви к геометрии", и возможно именно по сравнению с блестящим дуэлянтом и покорителем женских сердец, созданным швейцарцем, герой-антигерой Саган показался мне сероватым.
Словом, на мой взгляд, большой глубиной это произведение не отличается, хотя позабавить публику, привыкшую к стереотипным образам героев, вполне в состоянии. Не знаю, правда, насколько мужчины сочтут образы Корнелиуса, Фридриха и Венцеслава похожими на реальность, по мне женские персонажи пьесы гиперболизированы и карикатурны сверх всякой меры. Но ... "автор так видит", как всегда было принято отвечать въедливым читателям, зрителям или слушателям, которые "не поняли", "не вникли", "не оценили"...
В моей оценке многовато снобизма, наверное, но я никогда не умела искренне восхититься фарсом, а для комедии положений, которой могла бы стать эта история, автор слишком грубо намалевала портреты героев. Именно это отсутствие изящества помешало мне в итоге получить подлинное удовольствие от парадоксальности ситуаций и той легкости, с которой персонажи меняют свои роли.