5

Долго не решалась приступить к этой книге, отпугивала классификация ее как «магический реализм» и почему-то в голову лез Брэдбери, а его мне сейчас читать не хочется. Но все не так. Хотя прямое указание на рассказ великого фантаста есть в самом начале, и даже душа героини летает и вселяется в тела других, но на самом деле это жесточайший реализм. Это темы, которые тщательно замалчиваются в обществе, одни из многих, в которых общественно декларируемая позиция – «все люди равны в правах» - тонет в бытовом неприятии этого факта. Мы еще далеко не доросли до понимания инвалидов как равных себе, и сколько бы не маскировали этот факт заменой терминов – не инвалид, а «человек с ограниченными возможностями», не умственно отсталый, а «альтернативно одаренный» – суть остается прежней. В газетах то и дело мелькает – инвалида-колясочника не пустили в кафе, ребенка с ДЦП не приняли в обычную школу. В подземных переходах понастроили «пандусов», но попробуйте провести по нему коляску, не говорю о том, чтобы съехать в кресле. Я бы сажала в эти кресла чиновников, которые принимают эти надстройки, и пусть катится вниз, если уцелеет – так и быть, принимать.

Впрочем, это меня занесло. Роман не об инвалидах. Но и о них тоже. Четыре сестры, четыре девочки, брошенные родителями. Потому что мужа нет, потому что алкоголь замутил разум, потому что психопатка, потому что ребенок родился неполноценный. Все варианты. Нет, правда, самого страшного – бросила просто потому что не нужен. Мешает карьеру строить, мешает жить для себя. Но и тех вариантов достаточно. Как живут эти девочки, изначально обделенные любовью? Так паршиво живут. Можно спиться, как Биргитта. Можно стать ученым физиком, как Маргарет. Можно выучиться на врача, как Кристина. Можно получить высшее образование, но так и не суметь преодолеть оковы тела, как Дезире. У всех по-разному. Но счастья у них нет, ни у одной. Хотя и в их жизни была Тетя Элен, были теплые руки, вкусные плюшки и уютный дом. Но понимание, что все это не их по праву, не их по рождению, а лишь дано на недолгий промежуток времени, отравило и те немногие воспоминания. Правда немного искусственным показалось и то, что кратковременные семьи, в которых жили девочки, словно по заказу представляют весь возможный спектр негативных семей – от семьи, в которой красивый ребенок нужен для заполнения красивой комнатки, и для того, чтобы служить фоном для красивой фотографии красивой мамы, до семьи, в которой психически больная мать гнобит собственного ребенка ради собственного же удовольствия.

Героини… Ни одна из них не вызывает симпатии, ни одну не хотелось бы видеть рядом. Но тем жестче правда жизни. Мир состоит из разных людей, и в каждом соседствуют разные черты. Кто бы знал, что опустившаяся пьяница Биргитта до сих пор таит в душе теплые воспоминания о такой же опустившейся матери? Что внешне благополучная Кристина жаждет иметь свой дом, и даже муж уже не столь важен, сколь сильно желание иметь свой дом, совсем свой, в котором рука дотянулась до каждого коврика? Что умная высокомерная Маргерит так и не познала любви, хотя секса в жизни было предостаточно?

И еще резко сломан стереотип Швеции как «общества всеобщего благоденствия» Все как везде, формальные чиновники, возвращающие ребенка матери, которая (!) пыталась сжечь ее , привязав к кроватке. Потому что «онажемать», и она полечилась и больше не будет. Лютые сестры-садистки в больнице для инвалидов. Похотливые учителя, да мало ли уродов, которые прежде всего пользуются данной им обществу бесконтрольной властью.

Удивительный роман. Его не будут читать никто из тех, кто мог бы узнать себя в персонажах романа, до кого можно было бы достучаться. Но прочитавших он не отпускает, заставляя вглядываться в окружающих. В каждом скрюченном искалеченном теле скрывается душа, свой мир, со своими страданиями и бедами.