5

Это - книга-впечатление, книга-воспоминание.
Я обратилась к Марусе Климовой, как к человеку, открывшему для русского читателя Селина, Батая и Жана Жене. Книга мне была интересна и приятна с первых страниц созвучием с моим отношением к литературе в целом, как к исключительно эгоистическому творческому процессу отдельных личностей, к русской классике и далее – в частности. И удивляться нечему, обратившись к профессиональному филологу, бежавшему в литературу французскую: безоковную, свободную, неморализаторствующую, неподавляющую, безнадрывную, неистеричную и непозёрствующую. В литературоведческих оценках Маруси Климовой я увидела все "следы" того, французского, свободного и незаангажированного образа мышления.
Очень порадовала встреча с человеком, большинство литературных оценок которого совпадает с моими: процентов 90, не менее. И скука скучная от эпического и бессмысленного в глубинах Пушкина, от "женских романов" и устрашающе-патриархального образа зрелого Толстого, "бесполости" Чехова и нелепости Горького, и любопытствующее недоумение от Маяковского и Шолохова, и ужас от Хлебникова и булгаковского "Мастера", и должное Гоголю, Достоевскому , Лермонтову, Цветаевой...
И очень образную метафору нашла я в книге, в точности выражающее моё отношение к русской литературе (Маруся Климова ведь, как все мы, тоже когда-то открывала с благоговением и читала впервые все упоминаемые ею книги – осмысление приходило в процессе или позже):

Мне,.. сегодня было бы крайне трудно ответить на вопрос о том, кого из русских писателей и поэтов я отношу к своим самым любимым,.. кто мне нравится больше других. Пожалуй, я не смогла бы назвать и двух имен… И вовсе даже не потому, что мне теперь совсем-совсем никто не нравится, и я считаю всех полным дерьмом. Отнюдь! Кое-кто мне все еще симпатичен, не то, чтобы я кого-нибудь из них часто перечитываю, но так, иногда… Однако назвать вслух хотя бы два имени мне было бы очень сложно – просто из чувства некоторой неловкости, что ли! Да, именно неловкости, точнее не скажешь! Это все равно что, собираясь на какую-нибудь вечеринку в приличное общество, я открыла бы шкаф и вдруг обнаружила, что практически все некогда любимые мной вещи в той или иной степени изъедены молью!.. Вот так и в русской литературе! Практически все имена тоже "изъедены молью" литературоведения!

Так сказала Маруся. А я бы написала без последнего предложения, в который М.К., как филолог,должно быть,вложила профессиональный смысл и которым обозначила академический подход. Мне же, как отдыхающему на пирах словесности случайному гостю,но иногда тоже почитывающему не без интереса, но и без удовольствия старую русскую литературу - простительно.
Книга написана в очень живом, доверительном тоне, не претендующем на назидательность: постоянно звучащее "я" подчёркивает частное мнение. Очень удивительно выглядят "критические" нападки на книгу; она находит своего читателя: согласного или нет. Меня порадовала .