Эллен считает, что для того, чтобы хорошо делать свою работу, нужно заботиться о себе – и внешне, и внутренне. Она вдохновляет меня своим подходом. Я решаю, что, возможно, и для меня настало время так же относиться к своей работе. Для меня это означает: чтобы я могла укладывать рельсы, мне нужно какое-то время на игры.

Хочешь поиграть?

Дома к шести. Никаких звонков после семи. Стараться не работать по выходным.

Потом я расширяю этот принцип.

Хочешь поиграть?

Я использую его как метод разрешить себе стремиться к удобствам, которых обычно себе не разрешаю. «Хочешь поиграть?» начинает становиться кодовым словом для балования себя такими способами, о которых я уже и позабыла.

Маникюры? Педикюры?

Хочешь поиграть? ДА.

Часами рыться в настоящем «бумажном» книжном магазине субботним вечером, пока дети играют в гостях у сверстников?

Хочешь поиграть? ДА.

Долгая ванна, и в колонках гремит Арета Франклин, достаточно громко, чтобы никто не слышал, как я пою?

Хочешь поиграть? ДА.

Бокал вина, долька шоколада и пятнадцать минут тишины без чувства вины за закрытой дверью?

Хочешь поиграть? Пожалуйста, говорите потише, но… да.

Пятнадцать минут, говорю я. Что может быть такого неправильного в том, чтобы уделить себе полное внимание в течение всего пятнадцати минут?

Оказывается…

Ничего.

Чем больше я играю, тем счастливее я на работе. Чем счастливее я на работе, тем расслабленнее я становлюсь. Чем я становлюсь расслабленнее, тем счастливее я дома. И тем легче мне дается то игровое время, которое я провожу вместе с детьми.

На самом деле это просто любовь.

Всем нам не помешало бы чуточку больше любви. Намного больше любви.

К детям. К себе.

Это – лучшее ДА.

Хочешь поиграть?