- Папа умер, -сообщает Венди походя. Словно такое случалось много раз, чуть ли не каждый день. Венди спокойна, как удав. Это жутко раздражает, особенно в трагические минуты. - Скончался два часа назад.
- Мама держится?
- Ты что, маму не знаешь? Советовалась со мной, сколько дать на чай полицейскому, который пришел составлять протокол.
Я невольно улыбаюсь, хотя меня, конечно бесит неспособность Фоксманов выражать эмоции в переломные моменты жизни - патент можем брать на это дело, ей-богу. Любое событие, требующее мало-мальской искренности, в нашей семейке мгновенно принижается или передергивается. Мы подкалываем и даже оскорбляеи друг друга на днях рождениях и свадьбах, в радости и в болезни. Теперь вот умер отец, а Венди язвит. Что ж, отцу поделом, посколько от него мы и унаследовали пристрастие к иронии, двусмысленности и подавлению любых чувств.