– Елки-палки! Вы считаете, я Кристине морочу голову? Утаиваю от нее жену и троих малюток?
– Ну, у вас след от обручального кольца на пальце. Что еще я должна думать?
М-да. Это он лопухнулся, конечно. А что было делать! Палец бинтовать, что ли?
Бабкин вспомнил одного своего знакомого, который после отъезда жены на курорт принимался раз в час макать безымянный палец правой руки в огуречный рассол. По его словам, это был идеальный способ скрыть след от кольца. Рассол хранился в общественном холодильнике, налитый в баночку из-под детского питания, и каждый раз, натыкаясь на нее взглядом, Бабкин морщился, потому что баночку сотрудник притащил из дома после того, как содержимое ее было съедено его детьми. Не то чтобы Бабкин осуждал чужие измены. Но отдавала вся эта история с баночкой какой-то безумной гнильцой.
Впрочем, рассол не помог. Вернее, рассол-то как раз действовал, но однажды сотрудника подвело неверие в ихтиологические познания жены. Он сообщил, что уехал рыбачить на Волгу, и неделю спустя привез домой два ведра сибаса. Вышел великолепный скандал. Выйдя на работу, сотрудник прятал лицо, на котором читалась глубокая печаль и следы встречи с размороженной рыбьей тушкой.