– Жаль, – усмехнулся невесело. – Мне казалось, я занял всё твоё время, – снова отвернулся, поправляя воротник белоснежной рубашки.
– А вы и заняли, – процедила я, сжимая кулаки. – И даже за девственность, которую отняли заплатили щедро. Правда, денег я не взяла.
Поклонский напрягся всем телом, замерев в той позе, в которой находился. Я же слушала, как натужно стучит сердце, качая густую кровь по венам.
– В каком смысле? – оборачиваясь, спрашивает он.
– В самом прямом, Сергей Андреевич, – Я поднялась с постели, и найдя свою одежду, принялась нервно одеваться. – Вы не помните, потому что были пьяны после встречи с одноклассниками.
Он внимательно смотрит на меня, силясь вспомнить тот день, а я молчу. Мне хочется послать его нахрен и уйти, но я хочу сделать это красиво. Пусть узнает всю правду. Пусть знает, что уже года два прошло, как он нарушил собственное правило не спать с сотрудниками. Хоть в такой мелочи, но отомщу.
– Это была пятница, – припоминает он. – Должна была быть одна из девочек. Диана, кажется. Утром ты приехала и разбудила меня, сказав, что она тебе позвонила и сообщила, что хочет уйти.
– Она позвонила вечером и сказала, что не хочет больше с вами работать.
– А ты решила её заменить, – ухмыльнулся подонок, засунув руки в карманы брюк.
– Не я. Вы, – процедила я сквозь зубы, поворачиваясь к шефу спиной и стягивая его футболку с себя.
Поклонский замолчал, а я чувствовала его тяжёлый взгляд на своих лопатках. Когда одела блузку и застегнулась, то повернулась к нему и напоролась на злой взгляд.
– Я не мог взять тебя силой, – прошипел, подходя ко мне. Я даже с места не сдвинулась, хотя очень хотелось отойти подальше. – Чушь собачья.
– Не силой. Но вы были очень настойчивым, Сергей Андреевич!
Он завис на несколько секунд, пережёвывая информацию, а потом сделал резкий вдох, достал руку из кармана и коснулся большим пальцем моей щеки, глядя прямо в глаза.
– И ты согласилась? – уже более мягко.
Молчу, вспоминая, что именно он говорил, когда целовал, как обезумевший. Когда горячие губы касались, плеч, шеи подбородка. Когда твёрдые пальцы сминали талию. Вспоминаю и медленно начинаю заливаться краской. Он не помнит. Не помнит моей мольбы остановится и того, как отчаянно я нуждалась в том, чтобы он продолжал. Не может знать, что небольшой напор сейчас меня сломает.
– Почему не взяла деньги? – пальцы скользнули по подбородку и крепко ухватили его, чтобы не позволить уйти от ответа. Но я и не собиралась.
– Потому что я не ваша дешёвая шлюха!
– Поэтому отдалась бесплатно? – хмыкнул он, но во взгляде не было и капли издёвки. Сталь. Вечная холодная сталь, сковывающая в цепи сознание любого, кто осмелится слишком долго смотреть ему в глаза.
– Это был мой выбор, – выдавила из саднящего горла. – Мой!